Кеннет Балмер - Солнца Скорпиона

Закованный в сталь всадник свесился со своего скакуна и с размаху обрушил мне на голову меч.

Я пригнулся и ушел от удара, но меня подвела щипавшая мне глаза вода, повлияв на четкость моего зрения. Кроме того, я стоял в воде по пояс и оказался как бы стреноженным ею. В итоге клинок угодил мне плашмя по черепу.

Думается, меня вполне можно назвать человеком твердолобым, поскольку мой лоб вынес достаточно ударов, чтобы доказать свою крепость, прочность, а также, признаться, и упрямство. В данном случае, однако, мой бедный череп смог сделать только одно — спасти мне жизнь. Я не смог остановить внезапно обрушившейся на меня черноты и потери сознания.

— Я убедил Холли, — Генал поднял взгляд прищуренных глаз от места, по которому он шлепал шпателем, придавая нужную форму глиняному кирпичу, принести нам, когда солнца будут в зените, лишнюю порцию сыра.

— В один прекрасный день, Генал, ты попросишь эту бедную девушку сделать слишком многое, — ответил я с лишь наполовину притворной резкостью. — И тогда охранники прознают и…

— Да Холли так просто не поймать, она девушка умная, — возразил Генал, шлепая твердой умелой рукой по изготовляемому кирпичу.

В удушающе-знойном воздухе плавали знакомые звуки: шлепанье и стук шпателей, плеск воды, тяжелое дыхание сотен рабочих, изготовляющих кирпичи.

— Слишком умная — и слишком прекрасная для человека вроде тебя, Генал, кирпичник ты эдакий.

Он рассмеялся.

О, да. Рабочие здесь, в городе Магдаг, могли смеяться. Мы не были рабами, нет — по крайней мере, в словарном значении этого гнусного слова. Мы работали за жалование, которое выплачивалось натурой. Нас снабжали продовольствием с тех громадных ферм, которыми владели магнаты, облаченные в кольчуги, хозяева Магдага. Нас, конечно, секли плетьми, дабы мы постоянно производили свою квоту кирпичей. Если мы недодадим продукцию, то не получим своей еды. Но рабочим дозволялось покидать свои маленькие злосчастные лачуги, притулившиеся у стен воздвигаемых ими великолепных зданий, и отправляться на выходные в располагавшиеся неподалеку, в «нахаловке», более постоянные дома.

Я сделал здесь пометку деревянным стилом на мягкой глиняной табличке в деревянной книце.

— Тебе лучше шевелиться попроворнее, Генал, — уведомил я его.

Он схватил ещё один ком кирпичной глины и принялся шлепать и постукивать по ней своим деревянным шпателем, одновременно побрызгивая на неё водой. Глиняный кувшин уже почти опустел, и Генал сердито крикнул:

— Воды! Воды, бесполезный ты крамф! Воды для кирпичей!

Подбежал юный паренек с бурдюком воды, из которого долил в кувшин. Воспользовавшись случаем, я сделал большой глоток. Солнца, плывшие по небу вблизи друг от друга, нещадно жарили, сияя во всем своем блеске.

Повсюду вокруг меня раскинулся город Магдаг.

Мне доводилось видеть египетские пирамиды; я видел Ангкор, видел Чичен-Ицу, вернее, то, что от неё осталось; видел Версаль и, конечно же, легендарный город Зеникку. Ни одно из этих сооружений не может соперничать с массивными комплексами Магдага — хотя бы просто в отношении размеров и обширности. Огромные архитектурные ансамбли тянутся миля за милей. Они подымаются с равнины в своего рода ненасытной жажде роста. На них работали неисчислимые тысячи мужчин, женщин и детей. Строительство в Магдаге не прекращалось никогда.

Что же касается стиля этой архитектуры, то за много поколений и веков он изменился, так что тут вечно будет возникать новый облик и вырастать новый силуэт, открывая новую грань в этой овладевшей магнатами Магдага мании мегалитического строительства.

В то время я был простым моряком, лишь слегка затронутым опытом пережитого на Крегене, все ещё по-настоящему не осознавшим того, что же это на самом деле такое — быть князем Стромбора. Домом мне долгие годы служил качающийся скрипучий шпангоут кораблей, как на нижней палубе, так и в кубрике среди офицерского состава. Для меня здание из кирпича и камня означало постоянство. Однако эти магнаты все строили и строили. Они продолжали воздвигать огромные строения, сердито глядящие на равнину и хмуро взирающие на внутреннее море и многочисленные гавани, сооруженные магдагцами в качестве неотъемлемой части их мании. Какое там постоянство в этих колоссальных строениях? Они по большей части пустовали. В них обитали пыль да пауки наряду с темнотой, великолепными украшениями, бесчисленными кумирами, святилищами, нефами и алтарями.