Джулия Джонс: Крепость Серого Льда (Меч Теней - 2)

Увидев девочку с большой корзиной подснежников и душистого горошка, Ангус направил коня к ней.

- Сколько ты просишь?

- Медяшка пучок.

- Нет, за всю корзину?

Девочка, младше Касси, но чуть постарше Бет, вытаращила глаза. Хорошенькая, но его дочки лучше. Чтобы избавить ее от путаных подсчетов в уме, он протянул ей золотую монету.

- Привяжи корзину к седлу какой-нибудь красивой ленточкой, и будем в расчете.

У нее хватило ума не спорить.

- Как тебя звать? - спросил Ангус, пока девочка привязывала корзину мозолистыми, загрубевшими от крестьянской работы руками.

- Бронни.

- Разменяй монету перед тем, как идти домой, Бронни. Половину отдай своему батюшке, а на остальное купи себе чего хочешь. Никто ведь, кроме нас с тобой, не знает, сколько ты выручила за цветы. - И Ангус уехал, видя по лицу девочки, что она побоится последовать его совету.

Ну что ж, как знает. Он уже чуял запахи родного дома. Крольчатину в кухонном горшке и ту липкую медовую жуть, которую вечно печет Бет. Видят боги, только дуралей с любящим сердцем способен безропотно есть подгоревшую стряпню своих женщин!

Скорее бы уж. Предосторожность требовала ехать кружной дорогой, мимо старой рощи и ручья, но пусть предосторожность отправляется ко всем чертям. Слишком долго он был осторожен. Домой он поедет самой короткой дорогой.

Цветы от быстрой скачки падали из корзины, и он усмехался, представляя, какой след за собой оставляет. Какой-нибудь дурачок, чего доброго, пойдет по нему, думая, что цветочный след приведет его к принцессе - а вместо нее найдет старого страховидного объездчика, от которого поцелуя уж точно не дождешься.

Когда он повернул с дороги на тропку, ведущую к его усадьбе, веселья у него поубавилось. Что-то дыма нет - Дарра, наверно, вычищает очаг. Легкая дрожь прошла по плечам Ангуса. По этой тропинке уже несколько месяцев никто не ходил - вон как она заросла. И ветки у яблонь в восточном саду не подрезались с самой осени, а ведь Дарра всегда ходила за ними, как за детьми.

У Ангуса пересохло во рту.

Объехав поросший ежевикой пригорок, он увидел свой дом - сгоревший дом. Стены черные, крыша местами провалена. Мозг вобрал в себя эти подробности еще до того, как Ангуса захлестнул ужас. Это случилось уже давно. Гарью не пахнет, и копоть на стенах размыта многочисленными дождями.

- Они ушли, - произнес он вслух, плохо сознавая, что делает. - Они ушли отсюда в другое место.

Но он слишком долго состоял в обществе фагов, чтобы тешить себя ложными надеждами. Двадцать лет он готовился к худшему - и теперь оно пришло.

Сулльский конь, все понимающий, сбавил шаг, чтобы хозяин мог спешиться. Ангус, ступив ногами на землю, предложил богам сделку.

- Возьмите меня. Верните их и возьмите меня взамен.

Боги не ответили ему, потому что давно уже умерли.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Ангус вошел в свой дом.