Андрей Валентинов - Тирмен

– Куда прешь, дурошлеп! – комментировал он действия коллег по трассе, сбив на затылок бейсболку козырьком назад. – Я ж с главной сворачиваю, а ты, деревенщина?! Да проезжай, не тормози! Хорошо, когда в машине есть тормоза, но плохо, когда один из них – водитель! Верно, Данила?

Данька судорожно кивал, с ужасом ожидая катастрофы.

– Пять минут – и мы на месте! Что, Данила, понравилось? Какой же русский не любит быстрой езды!

– П-понравилось, дядя Лева. Спасибо, я побежал. Меня ребята ждут.

– Ни пуха!

– К черту!

Дядя Лева и вправду домчал до парка за пять минут. Но в следующий раз лучше мы поедем на трамвае.

– Впечатляет!

Господин Зинченко обвел взглядом сумрачный провал, стараясь не очень забегать глазами вниз, где тяжелым сгустком стояла чернота.

– А что здесь располагалось раньше?

В прошлый раз на «минус первый» заглянули второпях, пробегом. Теперь бородатый решил обжиться основательнее. Но любоваться было нечем: железная дверь, неотличимая от входа в старые бомбоубежища, узкая лестница, стены в белой потрескавшейся плитке. Еле заметные трубы воздуховода у потолка. Лампы дневного света в защитной сетке.

– Раньше? – Петр Леонидович поймал зрачками темень: привычную, родную. – В порядок тут все привели в 60-е, тогда и зал оборудовали. До войны, в начале стройки, это именовалось «Крейсер-3». Резервный командный пункт войск Западного направления. До ума не довели, не успели.

– Третий «Крейсер», значит? – Закончив спуск, бородатый положил ладонь на холодный металл следующей двери, врезанной в стену. – А первые два?

Старик хотел честно пожать плечами, но его опередили.

– Первый – возле Самары, второй – южнее Вильнюса. Но его так и не начали строить.

Из темноты бледным призраком выступила госпожа Калинецкая, Любовь Васильевна. Поморщилась, брезгливо пристукнула туфелькой о бетонный пол.

– Да что тут смотреть? Боба, Петр Леонидович, пойдемте наконец постреляем!

Старик изучал гостью со слабым недоумением. Обещанная бородатым «хомячка», забежав днем, с папкой заранее готовых бумаг по владению тиром, оказалась совсем не «хомячкой». Одета модно, дорого, со вкусом, держится не по-холуйски. Господин Зинченко для дамочки был просто Боба, а ее желание вернуться ближе к вечеру, заглянуть на «минус первый», бородатый воспринял как нечто само собой очевидное.

Юридические вопросы она утрясла за пять минут, не забыв добавить, что идея построить на месте тира казино (по версии Артура, бордель негритянский) вовсе не ее, а дурака-менеджера.

«Обычное недоразумение. Приносим свои извинения…»

Поначалу Петр Леонидович отнесся к гостье не слишком серьезно. Всегда находится женщина, для которой грозный «крестный отец» – всего лишь Боба. И виду дамочка не модельного: маленькая, худая, большеголовая, с оттопыренными ушами. Однако, присмотревшись, старик задумался. Полгорода готовы исполнять желания бородатого, он же не прочь слушаться «хомячку». Любовь, конечно, зла, но будем откровенны: нежные чувства в данном случае – не главное.

А еще тирщик понял, что полвека назад здорово бы испугался. Не всесильный Зинченко стал бы тому причиной, а именно эта головастая-ушастая. Дальним эхом донеслись знакомые, успевшие надоесть слова:

«Ты знаешь, кто я? Я – твой друг…»

– Ну-с, открываем! – бодро произнес он, берясь за огромный «вентиль», торчавший посреди двери. – Кто тут хотел пострелять?

Они вошли в оружейную.

– Коллекция у вас, Петр Леонидович… как бы это приличнее сказать? Охренительная, сдохнуть можно! – с чувством подвел итог господин Зинченко полчаса спустя.

Старик улыбнулся не без гордости. То-то!

– Клиенты не скупятся, – наставительно заметил он. – Хороший ствол за рупь-целковый не купишь! И помещение… У нас автономное питание, вода своя есть. Ремонт, то да се. Порядок, сами понимаете, армейский.

– Без проблем!

Бородатый с уважением глядел на пистолет в своей руке: заказанный вчера «Z-10». Оружие держал правильно – стволом вверх, не прикасаясь к спусковому крючку.

– Могу предложить часть суммы бартером. Попадаются любопытные вещички, «чистые», не в розыске…

– Да где вы там?! Боба, ты сказал, что я хочу гранатомет?

Ушастая госпожа Калинецкая нетерпеливо топнула ногой. Старик усмехнулся, подошел к рубильнику, взялся за тугой пластмассовый тумблер.

Свет рухнул внезапно: белый, невыносимо яркий.

«Минус первый» встречал гостей.