Георгий Шах - И деревья, как всадники…(сборник)

Ольсен со своим спутником идут бесконечными галереями Лувра. Навстречу им попадаются франтоватые гвардейцы в мундирах, расшитых золотыми позументами и отделанных кружевами, фрейлины в пышных юбках и высоких тугих жабо. Раз даже им приходится уступить дорогу старику в красной мантии с крестом на груди и в такого же цвета шляпе — кардиналу.

Офицер отворяет дверь и жестом приглашает Ольсена войти, но тот застывает на пороге. «Куда вы меня привели, сударь, король поручил вам вывести меня из Лувра». — «Король оказывает вам милость, мсье д'Ивар. Мне поручено завтра утром доставить вас в Фонтенбло. А сегодня вы можете удобно устроиться в этой гостиной. Из кухни его величества сюда будет доставлен отменный ужин. Чтобы вы не скучали, я готов составить вам компанию». — «Премного обязан государю, — говорит Ольсен, — но не смею злоупотреблять его гостеприимством». — «И не думайте отказываться», — возражает офицер. «Значит ли это, что я арестован?» — спрашивает Ольсен. «Упаси бог!» — восклицает офицер с жаром и слегка подталкивает своего нового друга, как он его называет, в спину. Тому не остается ничего другого, как войти в комнату. Дверь за ними закрывается.

Экран погас, стена приняла свое прежнее обличье.

— В чем дело, — спросил Лефер, — у вас кончилась пленка?

— Нет, конечно. Но все, что случилось дальше, можно было снять только со стороны. Вам придется довольствоваться моим рассказом.

Когда мы вошли, меня ожидал сюрприз: в стороне от дверей за круглым столом играли в кости два гвардейца. Итак, я взят под надежную охрану. Король явно решил не расставаться со мной. Не мог же он в самом деле так просто отпустить человека, владевшего тайной его судьбы. И природное мягкосердечие не помешает его христианнейшему величеству применить пытки, чтобы выжать из меня эту тайну.

Словом, надо было действовать немедленно, пока за мной опять не захлопнулись — и уже навсегда! — тяжелые кованые ворота Бастилии. Тогда уже не помогли бы никакие технические хитрости, которыми столь предусмотрительно вооружили меня ваши молодцы, Лефер. Впрочем, и сейчас не было гарантии, что мне удастся бежать. Их было против меня трое, да вдобавок я не имел права убивать.

Все эти соображения промелькнули в моей голове в доли секунды. Решив, что мой главный козырь — внезапность, я подставил офицеру подножку и сильно толкнул его в грудь. Он упал и покатился по полу, гневно чертыхаясь. Я кинулся к двери, рассчитывая выскочить наружу и скрыться в наступивших сумерках. О ужас, дверь была заперта снаружи! Ко мне уже подбегали с обнаженными шпагами гвардейцы, и не оставалось ничего иного, как принять бой. Я должен был справиться с этой парой вояк, пока к ним не присоединился их бравый начальник.

Выхватив свою шпагу из ножен, я стал размахивать ею, как дубинкой. Это на мгновение привело моих противников в замешательство, они никогда, разумеется, не видывали подобной манеры фехтования. Перекинувшись репликами, смысла которых я не уловил, гвардейцы стали теснить меня с двух сторон. Полагаю, у них был приказ беречь мою жизнь, и убивать меня они не собирались, разве что чувствительно царапнуть. К нам уже приближался офицер, держась одной рукой за голову: при падении он стукнулся о каминную решетку.

Медлить дальше было нельзя. Сорвав плащ, я швырнул его на голову одного из нападавших и на секунду обезопасил таким образом свой тыл. Затем я сложился пополам и метнулся к другому, сильно ударив его головой в пах. Тот взвыл от боли и, скорчившись, отполз в сторону. Теперь предстояло сразиться с офицером, который надвигался на меня с обнаженной шпагой и угрюмой отвагой на лице. Этот малый явно готов был наплевать на приказ своего монарха и выпустить из меня кишки, чего бы потом это ему ни стоило.

Когда наши шпаги скрестились, я нажал кнопку, спрятанную в эфесе…

— Почему вы не сделали этого раньше? — перебил Гринвуд.

— Мне хотелось проверить, способен ли наш современник постоять за себя в схватке с людьми той эпохи, не прибегая к технике.

— Вы вели себя как мальчишка, — отчитал его Кирога.

— Может быть. — Ольсен улыбнулся обезоруживающе. — Во всяком случае, экспериментировать дальше стало опасно, я должен был защищать свою жизнь. Вы бы посмотрели на физиономию офицера — кажется он был в чине лейтенанта, — когда его шпага выпорхнула из рук и прилепилась к моей. Он буквально остолбенел, а придя в себя, заревел как бык и кинулся меня таранить тем же способом, каким я разделался с его подчиненным.