Владимир Васильев (Ташкент) - Гостиница

— Спутники мои, — сказал он. — Наступает час Истины. Сегодня произойдет нечто неожиданное для вас, даже шокирующее, но необходимое для духовного очищения и постижения Сути… Я буду искренне благодарен вам, если мы встретимся на площади перед Гостиницей. Иногородние же и те, кто не сможет прийти на площадь, надеюсь, будут с нами духом. И да помогут вам в этом информационные и пси-информационные каналы. До встречи, друзья мои… В 12.00…

Разумеется, все были заинтригованы и, отложив дела, горожане двинулись на площадь, чтобы заранее занять места поудобней. А иногородние распланировали день так, чтобы в нужное время оказаться у телевизора.

К двенадцати часам площадь была заполнена до краев. Панорамные суперэкраны установлены в разных ее уголках, чтобы все могли видеть все.

Ближайшие к Мессие Спутники — «духи» и «лекари», — составлявшие его неофициальную элиту, недоумевали: как могло произойти, что они абсолютно не информированы о сути и цели предстоящих событий. Ведь они привыкли к полной откровенности своего Учителя. На их ментальные и прямые вопросы, когда их чудом удавалось задать, он, торопясь куда-то, отвечал:

— Доверьтесь мне! Скоро все узнаете! — и загадочно улыбался.

До сих пор не было ни малейших оснований не доверять своему Богу, и они доверились…

Однако «духов», включившихся в Кольцо Бога, то есть установивших полную психо-информационную связь, не покидало чувство тревоги.

Встревожена была и госпожа Президент. И как политический деятель — в подведомственном ей социуме намечались мероприятия, ею совершенно неконтролируемые. И как человек, система жизненных ориентиров которого внезапно рухнула.

Когда она восстановила в памяти все, что с ней произошло, ее охватило состояние оцепенения. Она боялась даже слабых попыток самоанализа, чувствуя, что психика может не выдержать. Она ощущала, что стала совсем иным существом, и не знала, как к нему относиться — ей чудилось в нем нечто ужасное и гадкое.

А кто же теперь ее сын?!..

Нет, лучше не задавать себе этот вопрос!..

Без пяти двенадцать на площадку перед Гостиницей, которую никогда не занимали люди, опустился белый вертолет госпожи Президент. Так распорядился ее сын. Следом в небе появился вертолет странного красно-оранжево-желто-коричневого цвета.

«Цвета раскаленной лавы», — подумала госпожа Президент.

Толпа на площади удивленно загудела. Под вертолетом что-то висело. Услужливые телекамеры приблизили это — и люди, замерев, узнали хрест-распятие.

«Божье распятие… божье распятие»… — зашелестело в толпе. Любопытство сменилось тревожным ожиданием.

Ровно в двенадцать хрест опустился на площадку у ступеней, а вертолет приземлился рядом с президентским вертолетом. Оттуда выпрыгнул Мессия — молодой, стройный, сильный, прекрасный. Он поднял над головой соединенные ладонями руки, приветствуя собравшихся.

Следом двое парней в форме службы президентской безопасности вытолкнули из вертолета странного человека в одеждах из хорошо выделанных звериных шкур, что само по себе было кощунственным фактом в мире, где уже с десяток лет убийство животных считалось величайшим грехом.

Человек был высок и худ, но чувствовалось, что он жилист и силен. Руки за спиной были схвачены наручниками. И в фигуре, и в лице его, густо заросшем бородой, ощущалось нечто зловещее. Вот только глаза не гармонировали с остальным обликом, взирая на происходящее с тоскливой мудростью.

Его подвели к хресту и повернули лицом к толпе. Мессия приблизился к странному узнику и обратился к собравшимся:

— Спутники мои верные! Друзья мои! Возлюбленные братья мои во едином Боге! Я никогда не злоупотреблял вашим вниманием и доверием и если позволил себе просить вас уделить мне свое время, то это, поверьте, заставили меня сделать экстраординарные обстоятельства.

Уверен, что мои ближайшие Спутники теряются в догадках и, быть может, затаили обиду на меня за то, что я все это проделал в тайне от них… Но я не мог никого вмешивать в это дело, пока сам не принял решения. А принять его мне было необычайно трудно. Но я сделал свой выбор… Теперь постараюсь быть с вами предельно откровенным, чтобы вы могли понять меня.

«Как он дьявольски красив!» — невольно залюбовалась оратором госпожа Президент. И вдруг ощутила на себе чей-то взгляд. Она повернулась в его направлении и встретилась глазами со зловещим типом в наручниках.

В его взгляде не было злобы, которой она ожидала, но жалость, да-да, именно жалость к ней и что-то еще — то ли тоска, то ли мольба… Она попыталась установить с ним пси-контакт, чтобы разобраться, но, странное дело, ничего не вышло — он не реагировал на ее усилия. Впрочем, что удивляться — совсем недавно таких было большинство… И если бы не ее сын…