Ариадна Громова - Поединок с собой

– Разговаривает, слово чести, – сказал Раймон, передернувшись.

– А вы уверены, что это не человек? Ну, то есть понимаете: что его родила не мама, а сделал профессор Лоран в лаборатории?

– Человек? – возразил Раймон. – Да нет, видели бы вы его! Похож, очень похож на человека, но не человек!

– Хорошо. Звоните мне каждый день. Если от вас не будет звонка, я сочту, что случилась катастрофа… Вы согласны идти обратно? А?

– Согласен! – Раймон встал.

– Хорошо, мой мальчик! – Шеф тоже встал. – Я воевал дважды: и в первую мировую войну, и во вторую. Могу сказать, что я видал виды, и опасностью меня не удивишь. Но то, на что идете вы сейчас… – он помолчал, – это… Я этого боюсь, даже сидя у себя в кабинете. Если все будет в порядке, Лемонье, мое вам слово, ваша карьера обеспечена!

Раймон вышел, не чувствуя под собой ног от радости. Вот это настоящая жизнь, ничего не скажешь. Грандиозная сенсация, необыкновенные приключения, очаровательная женщина и молодой герой-защитник… Черт возьми, какой материал для целой серии статей! И впереди – обеспеченная карьера. Еще бы! Не каждый справится с таким заданием!

– Я знал, что с Шамфором будет трудно, – сказал профессор Лоран. – Но все же не думал, что он так заартачится. Придется мне завтра самому идти. Вы со мной пойдете. Тут останутся Жозеф и ваш Леруа. И Мишель, конечно, – добавил он.

Альбер вздохнул. Он все еще не мог отрешиться от чувства нереальности: может, все это снится с голоду? Все: и эта удивительнейшая в мире лаборатория, и эти человекоподобные странные существа, и синие, неправдоподобно блестящие глаза Мишеля… Да нет, такого и во сне не увидишь!

– Шамфор не объяснял, почему он отказывается работать? – помолчав, спросил профессор.

– Нет. Принял меня стоя и сказал, что он давно предупреждал вас… что он не может больше заниматься этой работой. И еще сказал, что он не может забыть Сент-Ива… Даже крикнул.

– Ну конечно, – устало сказал профессор. – Он не может забыть Сент-Ива. А я? Он думает, я забыл? Вот Мишель знает, забыл ли я Сент-Ива.

Мишель сказал своим ровным глуховатым голосом:

– Сент-Ива вы вспоминаете очень часто. Потребность помощи и чувство вины. Сложный комплекс.

Профессор Лоран, шагавший по комнате, круто остановился перед Мишелем.

– Что ты болтаешь? – резко спросил он.

– Разве это неправда? – невозмутимо проговорил Мишель. – Это очень легко заметить.

Профессор Лоран рассмеялся довольно принужденным смехом:

– Вот, пожалуйста! Совершенно ненужное усложнение. Он начинает изощряться в психологическом анализе моей особы. Ты, чего доброго, фрейдистом станешь!

– Этого я не понимаю, – сказал Мишель.

– И не надо. Фрейда мы с ним не читали, – пояснил профессор Альберу. – А вообще он уйму читал, и по многим вопросам с ним можно консультироваться лучше, чем со мной. У него ведь идеальная память, почти как у электронного устройства. И способность мыслить, которой нет у такого устройства. Нам он кажется странным потому, что лишен эмоций… почти лишен.

– Это – гормональная недостаточность, – сообщил Мишель.

– Вот видите! – Профессор Лоран усмехнулся. – Он, в общем, все знает. Ну-ка, расскажи Дюкло, как ты устроен, а я пока поработаю с Франсуа. Мне нужно закончить один расчет. Расскажи и насчет других.

Профессор Лоран отошел к столику, за которым сидел погруженный в расчеты Франсуа – странное существо с красноватым лицом, в котором едва проступали грубо намеченные человеческие черты.

– У меня много отличительных особенностей по сравнению с другими, – сказал ровным, спокойным голосом Мишель, кивнув в сторону своих странных собратьев. – Создавая нас, профессор Лоран ставил перед собой различные задачи. Я создан для демонстрации. У меня наиболее совершенный и гармонично развитый мозг. В известном смысле я совершеннее человека: я почти не устаю и у меня очень развита память, я ничего не забываю. Я многого не знаю совсем, но это уже вопрос воспитания и среды. Я ни с кем не говорил, кроме профессора Лорана и Сент-Ива…

– Что ты опять болтаешь о Сент-Иве! – с раздражением крикнул профессор.

– Я говорю только, что я знал Сент-Ива, – спокойно пояснил Мишель.

Профессор Лоран быстро подошел к нему:

– Ты еще и фантазировать начинаешь! Ты не мог видеть Сент-Ива!

– Вы не учитываете многого, – сказал Мишель. – В то время мой мозг был уже вполне развит. И я умел видеть, у меня ведь уже было сканирующее устройство. Я хорошо помню Сент-Ива.