Брайан Герберт - Дюна - Дом Коррино

Сидя в личном салоне корабля, император видел, что события разворачиваются именно так, как он надеялся. Хотя Шаддам носил сейчас военный мундир, его кабина была полна удобств, о которых не имели понятия простые сардаукары.

Запершись за массивными дверями каюты, император вызвал к себе зерховного башара на роскошный обед, якобы для того, чтобы обсудить положение, а в действительности для того, чтобы послушать рассказы старого солдата о былых походах, до которых Шаддам был великий охотник. В свои юные годы Зум Гарон был заключенным-куклой, на которой сардаукары отрабатывали приемы рукопашного боя. Его взяли в плен во время похода на одну из отдаленных планет, а потом продали в рабство на Салусу Секундус. Почти не вооруженный, не имеющий военной подготовки юноша проявил такую храбрость, что восхищенные сардаукары приняли его в свои ряды. Это была история воплощенного успеха. Сын Гарона, Кандо, пошел по стопам отца и уже сейчас, будучи совсем молодым человеком, командовал легионами сардаукаров, тайно расквартированных на Иксе.

Насладившись едой, Шаддам откинулся на спинку стула и принялся изучать сухощавое лицо Гарона. Верховный башар был очень воздержан в еде и едва притронулся к роскошным блюдам. Вообще Зум Гарон был отвратительным сотрапезником. Все его мысли были заняты осадой Арракиса.

Группа лайнеров Гильдии по-прежнему блокировала всякую активность в пустыне, а Шаддам с удовольствием и нетерпением прислушивался к разговорам об ошибках и о выявленном инспекторами масштабе сокрытия баронских доходов.

Занимаясь этим делом, ОСПЧТ и Космическая Гильдия были убеждены, что выступают союзниками императора, составной частью борьбы со злоупотреблениями Дома Харконненов. Шаддаму оставалось лишь надеяться, что ему удастся уничтожить единственный источник естественной пряности, прежде чем партнеры заподозрят истину. Потом им придется обращаться к нему за амалем.

Когда челночный корабль доставил из Карфага легата Гильдии и ментата-аудитора из ОСПЧТ, сардаукары охраны провели их в каюту императора. Оба прибывших пропахли пряностью.

— Мы закончили, сир.

Шаддам налил себе стакан сладкого, как мед, каладанского вина. Зум Гарон, как и подобает военному человеку, застыл на своем месте в напряженной позе, словно ожидая допроса. Легат Гильдии и ментат-аудитор дождались, когда захлопнутся двери каюты.

Ментат заговорил первым, держа в руке блокнот, куда он записал итоги своего расследования:

— Барон Владимир Харконнен допустил множество нарушений. Многие так называемые ошибки оказались неисправленными. У нас имеются доказательства нарушений, так же как и детали, которые неопровержимо свидетельствуют о том, что он пытался скрыть от нас свои манипуляции.

— Как я и подозревал.

Шаддам слушал перечисление аудитором преступных деяний Харконнена.

Гарон дал волю своему гневу.

— Император уже постановил, что барон заслуживает сурового наказания за свои деяния. Или барону неизвестно о судьбе Зановара и Короны?

Шаддам взял блокнот из рук аудитора и стал вчитываться в текст и цифры. Чтение имело мало смысла без помощи советников, но оно и не входило в намерения императора. Он с самого начала был и без доказательств уверен в виновности барона.

— Мы имеем недвусмысленные доказательства преступлений против империи, — заговорил легат Гильдии не совсем уверенным тоном. — К сожалению, сир, мы не нашли того, что искали.

Шаддам поднял блокнот.

— Что вы хотите сказать? Разве эти записи не свидетельствуют о том, что Дом Харконненов нарушил имперские законы? Разве он не заслуживает наказания?

— Это верно, что барон хранил незаконно приобретенную пряность, скрывал истинные масштабы добычи и уклонялся от уплаты налогов. Мы сделали анализы проб, взятых в разных складах и на предприятиях по обработке меланжи. Все пробы оказались чистыми, без всяких признаков загрязнения.

Легат-альбинос поколебался. Шаддам всем своим видом выражал нетерпение.

— Мы ожидали совсем иных результатов, сир. На основе выполненных нами анализов мы знаем, что навигаторы в заблудившихся лайнерах погибли от примеси, содержавшейся в меланжевом газе. Кроме того, мы знаем, что в образцах, конфискованных на Биккале, также обнаружена испорченная пряность. На этом основании мы ожидали, что найдем здесь, на Арракисе инертную субстанцию, которую барон добавлял в меланжу, чтобы сохранить требуемое количество, что должно было привести к ее разбавлению и ухудшению свойств. Таким образом, мы полагали, что в меланжу добавляется яд, который и привел к нескольким катастрофам.