Ларри Нивен - Дети Мира-кольца

Я хочу обменяться с тобой секретами и возможными планами. Могу предложить некоторые сведения о конструкции и истории Мира-кольца плюс все, что я могу вызнать у Роксани Готье. Мы все хотим защитить структуру нашего мира от того, что Луис Ву называет Пограничной войной. Кажется, следует поспешить. Прошу: убеди меня в том, что ты сможешь заделать «прокол», если произойдет еще один взрыв антивещества. Докажи, что ты могущественнее этих назойливых пришельцев. Хануман кажется умелым и понятливым, но он ничуть не лучше, чем его средства передвижения. Хотя он и мой прямой потомок…

Прозерпина помолчала, затем произнесла:

– Я должна исследовать положение дел на Карте Земли. Что ты можешь предложить мне? Передаю слово Хануману.

Хануман спешно затараторил, очень подробно докладывая обо всем. Последовали подробнейшие отчеты о Прозерпине, Роксани, «Седой няне» и бойцах АРМ, о «Рыбе-луне», описание полета через краевую стену, о континентах на Карте Пак, о местной растительности, вероятно привезенной с родной планеты пак, о не слишком хорошо прятавшихся слугах Прозерпины… Несмотря на сжатость изложения, обеспечиваемую языком Ночных Особей, говорил он очень долго.

А когда умолк, то отнюдь не потому, что к этому его принудила Прозерпина. Он выболтал все известные ему секреты, но она не убила его, чтобы заткнуть ему рот.

Прозерпина спустилась с сиденья лётоцикла.

– Как скоротаем время?

– Перекусим.

– Хорошо.

Они разложили на траве фрукты, прибавив к ним и тушку горностая.

– Как, по-твоему, чем заняты наши гости? - спросила Прозерпина.

Хануман ел карликовое яблоко. Он процитировал из найденного в библиотеке «Иглы»:

– «Когда кошка далеко, мыши водят хоровод». Ты оставила им лодку? Или что-нибудь летающее? Нет? Все равно они сделают попытку добраться до дворца Предконечного.

– Туда нет доступа, - заявила Прозерпина.

– Даже для тебя?

– Я нанесла на карту возможные маршруты, но считаю, что рисковать не стоит. Творения Предконечного недоступны даже мне. Хануман, но они ведь всего лишь бридеры.

– Они все равно попытаются.

– Привет. Скучаешь?

– Да.

– А чем развлекаешься?

– Подсчитываю свои ошибки, - сказал Луис.

Вот и еще одна. Молодые забывают большую часть своих ошибок . Или все-таки помнят? У него это в памяти не осталось. Это было так давно…

– Мы по-прежнему друзья?

– Разумеется, а почему нет?

Она вскинула голову, изучая его с нескрываемым сарказмом.

– Льюис, я хочу, чтобы ты простил меня за то, что я стреляла в тебя.

– Договорились.

– Неспра, ты такой покладистый. Мог бы попросить у меня прощения за Клауса.

– Клаус скорее сам виноват, это было почти самоубийство, - заметил Луис.

– Твой приятель убил его.

– При первой же возможности. Стет, а почему нет? Ведь долг каждого узника - совершить побег. Почему, скажи на милость, Клаус держал кзина под прицелом?

– Это война.

– Кто объявлял эту войну? Роксани, кто принял решение лишить меня свободы? Меня можно было бы сманить в путешествие. Этим способом вы, может быть, заполучили бы и Причетника.

– А если бы ты отказался?

Тогда он спросил с неподдельным любопытством:

– Ты действительно шиз?

– Что?… Нет, сейчас - нет.

АРМ комплектовалась шизофрениками и параноиками. Это было известно каждому. В реальных условиях любой медицинский агрегат мог производить химический препарат, который вводил бы психику в псевдошизоидное состоянии, но в АРМ предпочитали по возможности обходиться без препаратов.

Луис никак не прокомментировал ее ответ. Роксани пристально смотрела на него.

– Это ведь в высшей степени личное, не так ли, Льюис? Официально меня не признавали шизом. И в АРМ я поступила не потому - а в поисках приключений.

– Ага.

– Но, приняв дозу, я могу сместить свое психическое равновесие в сторону анормальности. Я больше не принимаю препараты, но они использовались при обучении. - Она умолкла, пожав плечами, словно бы отметая эту тему. - Хочешь пойти погулять?

– Я не буду вылезать отсюда еще целых два дня.

– Тебе понравится. Вокруг - просто райский сад. Здесь нет ничего опасного - кроме, разве, того, что здесь прогуливается Бог. Хотя она только что ненадолго ушла.

– Неизвестно, куда она отправилась?

– Нет. И зачем она взяла с собой обезьянку? Я сначала подумала, может быть, это и ее любимец. А затем - что она может воспринимать его как родича. Что скажешь?

– Какой же он ей родич? Не больше, чем ты или я.