Роберт Шекли - Смертельные гонки

– Где мой друг? – пробормотал Зеттнер на плохом французском.

– Ушел часа два назад. Передал вам, что будет ждать в гостинице.

– Он бросил меня здесь? Спящего?

– Да вы тогда не спали, месье. Вам было очень весело.

– Правда?

Женщина неприветливо кивнула. Зеттнер отвел глаза в сторону: вид сверкающих спиц вызывал головокружение.

– Очень весело, – повторила женщина. – Вы настоятельно требовали принести четыре бутылки шампанского.

– И выпил их?

– Частично. Остальное подарили дамам.

Зеттнер задумался, но никаких дам вспомнить не смог. Он не помнил даже, как очутился в этом месте. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя так паршиво.

– Так, значит, здесь были дамы? – пробормотал Зеттнер, твердо вознамерившись хотя бы в общих чертах выяснить, что же с ним произошло.

– Разумеется, – подтвердила женщина. – А вы как думали?

Зеттнера передернуло. Он встал и с трудом потащился к двери.

– Вы забыли про счет.

– А разве мой друг…

– Да, конечно. Но после его ухода прошло немало времени.

Зеттнер вытащил из бумажника пачку купюр, проковылял через комнату и протянул женщине деньги. Она отложила вязанье и ловко вытащила из пачки добрую половину. Зеттнер поплелся к выходу.

– До свиданья, месье! – крикнула женщина вслед.

Зеттнер вернулся домой в номер, который делил с Бардиевым, уже на рассвете. От холодного утреннего воздуха в голове прояснилось, буря в желудке немного поутихла. Бардиев, облаченный в халат, сидел в гостиной и читал.

– Дорогой Зеттнер, как раз собирался идти вас искать.

– Зачем вы затащили меня в эту дыру? – спросил Зеттнер голосом твердым как сталь.

– Затащил? Зеттнер, это вы привели меня туда. Вы настаивали.

– Это невозможно. Я даже не знаю адресов подобных заведений.

Бардиев терпеливо объяснил, что Зеттнер, несколько оживившись после употребления различных алкогольных напитков, принялся делать непристойные предложения первой же встречной женщине. Когда Бардиев оттащил его в сторону, Зеттнер попросил, даже потребовал, чтобы его отвели в соответствующее заведение. Впечатления от Парижа будут неполными, если не посетить хотя бы одно из таких погибельных мест, заявил он.

Зеттнер с ужасом и одновременно с интересом слушал рассказ о похождениях незнакомца, которым он был всего лишь несколько часов назад.

– И что же произошло потом?

– Мы пришли в нужное вам место. Кстати, вы сами его обнаружили. Вас будто вел инстинкт.

– Не может такого быть!

– Тем не менее я не лгу, уверяю вас.

– Почему вы бросили меня в этом борделе?

– Ну, я посидел там с вами около часа, – с упреком сказал Бардиев. – Пытался вас увести, но вы наотрез отказались. А потом я решил вернуться сюда, чтобы было кому хотя бы подходить к телефону.

– Значит, я наотрез отказывался уходить?

– Чтобы не сказать больше.

– Я много говорил?

– Вы пришли туда не для этого.

– Очевидно, я вел себя непростительным образом, – заметил Зеттнер, пытаясь выведать хоть какие-то подробности.

– Вовсе нет. Впрочем, не вижу никаких причин, которые помешали бы нам сохранить все происшедшее в тайне, – сказал Бардиев. – Совершенно никаких причин.

Зеттнер неподвижно стоял посреди комнаты. Снова вернулась головная боль, и он едва видел Бардиева, но все же заметил его слабую улыбку, блаженно сложенные руки…

– Бардиев, вы мерзавец! Клянусь, вы за это поплатитесь!

Может, он прибавил бы и еще что-нибудь, но вынужден был резко замолчать и броситься в ванную.

Проводив его взглядом, Бардиев закурил. «Жаль этого беднягу Зеттнера! – подумалось ему. – Блестящий молодой человек, но выдержки явно не хватает. Придется осторожно намекнуть на это обстоятельство в ежемесячном отчете о поведении Зеттнера».

Следующие дни никаких новостей о похитителе не принесли. Агенты и информаторы Востока и Запада никак не могли выйти на его след. Это топтание на месте не прошло незамеченным ни в Москве, ни в Вашингтоне: руководителей секретных служб принялись поторапливать, а в Париж выслали подкрепления.

Для Бардиева подкрепление стало неприятным сюрпризом, потому как прибывшие поступили в распоряжение Зеттнера, а не под его командование. К тому же Бардиеву стало известно, что его покровителя, начальника Западного отделения контрразведки генерала Прокова, сместили с должности и перевели из Москвы в 15-ю армию, на границу с Афганистаном.

Несколько часов Бардиев провел в раздумьях о значении и возможных последствиях смещения генерала. Может, старый упрямец стал слишком болтлив? Или слишком сдержан? Или его сместили просто потому, что кресло начальника Западного отделения требовалось новому человеку, способному более решительно проводить в жизнь политику правящей группировки?.. Как бы там ни было, Бардиев понимал, что его собственное положение становится отныне более чем шатким.