Дмитрий Емец - Секс, мафия и геморрой

- О, настоящий "Наполеон"! Где у тебя пепельница? Не хочу прожечь ковер...

Когда Кассандра вернулась с пепельницей, Пупко сидел на кровати, держа в руке пустой бокал. По квадратному подбородку опера текла слюна. Когда Кассандра вошла, он еще сумел поднять на нее невидящий взгляд, а после грузно завалился набок.

Лицо у него было перекошено, язык прикушен. Девушка брезгливо приблизилась и набросила ему на голову одеяло. Потом подошла к окну и, отодвинув штору, махнула кому-то рукой.

Вскоре в дверь коротко позвонили. Кассандра скользнула в коридор и вернулась с сутулым небритым мужчиной, покрытым татуировками от больших пальцев ног до самых ключиц. Это был Доктор, знаменитый бескоровный убийца, магистр ордена удавок, царь инфарктов, король ядов (кн.1,3,4)...

- Где он? - спросил Доктор.

- На кровати.

- Выпил?

- Да, - девушка была напугана.

- Тогда готов. Дай взглянуть на него дохлого... Многим нашим пацанам он шею свернул. Хочу ему, мертвому, глаза выколоть финкой...

Сутулый сдернул одеяло. Он успел еще увидеть широкое, очень широкое дуло ТТ.

Опер Пупко присел на кровати. Испуганная Кассандра с визгом забилась в угол.

- Йопс-попс, самооборона... Киска, где ты видела мента, который бы пил коньяк? Ментам наливают водку, - сказал опер Пупко.

Гена Ткачев перечитал отрывок. Этот чертов опер опять уцелел. Да еще и Доктора грохнул, а тот бы еще пригодился для следующей книги... Ну ничего... Можно будет написать, что Доктор был ранен... У мафии хорошие хирурги. Ах да, он же был в бронежилете! Ну тогда тем более.

Почувствовав, что слишком долго просидел неподвижно, Ткачев встал, прошелся по комнате и с пыхтением стал приседать. После третьего приседания в боку закололо. Беллетрист озабоченно потрогал пальцем живот и больше приседать не отважился. Нет, срочно надо покупать витамины...

Ткачев снова подошел к компьютеру, чувствуя, что его беспокоит какая-то мелкая несуразность. Эта белая таблетка, которую бросила Кассандра... Цианид? Нет, слишком банально, а из других ядов беллетрист помнил только мышьяк. Но мышьяк нынче немоден. Такой профи, как Доктор, не стал бы его использовать. Может, заменить на клофелин? Нет, клофелин - лекарство и потом фиг его знает в ампулах он или в таблетках...

"А ну их, редактор разберется... А не нравится - пускай Пушкин им пишет за такие гонорары..." - решил Ткачев.

Он заглянул в раздел "Статистика" и поморщился. Уже триста пятьдесят лишних строк.

Кнопка на мышке опять залипла и выделяла все подряд. Ткачев, он же Игорь Мокрый, стал встряхивать мышку, размышляя, что эта заминка подарит оперу Пупко три лишние минуты жизни.

После продолжительной и нудной писанины - пришлось отписываться сразу за пять трупов (хорошо, что в компьютере уже был готовый шаблон) - опер Пупко возвращался домой. Рядом на сидении лежал большой букет роз, припасенный для вечернего свидания с любимой женщиной - Леной Фоминой (90х60х90, блондинка, голубые глаза, духи "Ай Оз", любит красное вино и морских свинок).

Лена жила на окраине, и Пупко теперь ехал по заброшенной и темной улице в промзоне. Справа и слева тянулись бетонные заборы. Корявые деревья походили на высунувшиеся из-под земли ревматические пальцы мертвецов.

Внезапно что-то загрохотало впереди, взвыл мотор и длинный трейлер, выехавший из переулка, преградил ему дорогу. Опер Пупко затормозил и, по-гоночному перебросив руль, попытался развернуться на своем древнем, золотыми майорскими руками восстановленном БМВ. Спортивная резина справилась бы, не попадись на пути глубокая выбоина, образовавшаяся здесь стараниями Игоря Мокрого.

Заднее колесо угодило в нее... Светло-синий БМВ перевернулся. Опера Пупко спасли только ремень и двенадцатилетние занятия с мастером из Тайваня (книга 1, часть 2), превратившие его тело в железную рубашку.

Вытащив верный "ТТ", опер с величайшим трудом открыл боковое стекло и стал отползать от машины. Правая кисть была вывихнута, колено выбито или ушиблено. Кроме того, бензобак дал течь и теперь по лужице вытекшего бензина к баку бежал синеватый огонек.

А тут еще пятая, задняя дверь припаркованного на тротуаре джипа "Шевроле Блейзер" медленно поднялась. Сидения были сложены, а на освободившемся пространстве, прижав к плечу приклад пулемета, приподнимался на локтях человек в маске. Рядом, встав на одно колено, в такой же аккуратной шапочке с прорезями для глаз маячил гранатометчик.

"Ну все, ему конец!" - ухмыльнувшись, Гена Ткачев протянул палец, чтобы поставить последнюю точку. Он не оставил оперу ни единого шанса. Пистолет сделает только один выстрел, а потом - это хорошо было известно автору следующий патрон перекосит.