Дмитрий Колодан - Жизнь чудовищ (сборник)

– Пора, – кивнула Басманти и взяла первый аккорд.

Нортон не услышал ни звука, но земля под ногами вздрогнула. Барни дернулся, освобождаясь от его хватки, и тут же упал на колени от следующего толчка. Тонкие пальцы Басманти пробежались по клавишам. Барни схватил жабу и пополз на карачках.

– И наконец, – Басманти повернулась к Алексу. – Ты готов? Прощай!

Откуда взялись силы, Барни не понял. Он вскочил и в два прыжка оказался рядом с инструментом как раз тогда, когда Басманти взяла последнюю ноту.

Расчеты оказались верны; он не учел только одного – насколько мощной окажется волна. Жаба вздрогнула, и Барни вдруг осознал, что летит. Удар отбросил его к изгороди – он и не понял, каким образом устоял на ногах.

Отраженная волна врезалась в инструмент, ломая и круша все на своем пути. Железо корежило и разрывало на части. Трубы гнулись и переплетались. А из центра металлического водоворота на Барни равнодушно смотрела Басманти. Ее мужу повезло больше: Алекса отшвырнуло к стене, и он потерял сознание, ударившись головой.

Жаба не унималась. Барни крутануло, словно игрушечный волчок. Он упал на колени лицом к собственному дому. Остаточные вибрации, как в колоколах. Стекла парника разлетелись в пыль, застыли на мгновение и осыпались сверкающим в лунном свете облаком. Звуковая волна подхватила многочисленных журавликов и расшвыряла по двору. Барни больше не мог удерживать жабу, она вырвалась у него из рук и заскакала по двору.

Пляска продолжалась не долго – вскоре жаба замерла на траве кверху брюхом. Барни устало лег на землю.

Нортон подбежал к дяде.

– Господи, ты цел? Что это было?

– Я же тебе объяснял. Похоже, ты ни черта не понял. Как я и говорил, твое образование никуда не годится.

Опираясь на племянника, он поднялся.

Басманти лежала посреди обломков своего инструмента с торчащим из бедра обломком выхлопной трубы. Вряд ли она смогла уцелеть после такого, но Алекс, похоже, был жив.

– Надо вызвать скорую, – покачал головой Барни. – Какая же опасная штука эта музыка… – Он шагнул в сторону своего дома, но остановился. – Знаешь, а ведь твоя жаба спасла мир!

Нортон бережно поднял бронзовую статуэтку.

– Вроде того. Не захотела наследовать Землю – ей стало бы скучно без приключений.

Порыв ветра пронес над ними бумажного журавлика. Он поднимался выше и выше и вскоре совсем потерялся среди звездного неба.

– Спешите видеть! Настоящий космический цирк-шапито! Удивительное зрелище! Только у нас – полет на загадочную планету всего за пятьдесят рублей, детям до двенадцати – двадцать! Инопланетный зверинец, женщина-змея, повелитель звезд!

Плотный лысый человек с иссиня-черными усами, слишком пышными, чтобы быть настоящими, прохаживался вдоль трассы. Завидев новый автомобиль, он поднял мегафон, и над дорогой снова раздалось:

– Космический цирк-шапито! Жуткие приключения галактических путешественников!

Несколько машин уже стояло на обочине. На пустыре между бензоколонкой и придорожным кафе раскинулся линялый брезентовый шатер, и запахи бензиновых выхлопов, чебуреков, пыльного бурьяна мешались с духом опилок, озона и неведомых зверей. Кривая подтекшая надпись над входом: «Космический цирк синьора Николаса». Пара трейлеров в стороне. За шатким столиком, установленным прямо на пересохшей земле, продавали билеты. Кудри билетерши спускались на гигантский бюст, на темных пальцах – гроздья дешевых колец, носатое лицо под толстым слоем косметики – яркое и неподвижное, как у агамы. В подведенных глазах застыло вечное недоумение – но никто не заглядывал в ее глаза.

Фырканье, похрюкивание, щелканье, несущиеся из-за стен шатра постоянным фоном, внезапно заглушил утробный страшный рев – будто промчался мимо невидимый КамАЗ. Лысый вздрогнул и торопливо подошел к столику.

– Ну как? – тихо спросил он.

– Два десятка есть, – ответила билетерша.

– Начнем, пожалуй, – усмехнулся усач и зашел в шатер.

Распорядитель метался по шатру, готовый показать, рассказать, развеселить заскучавших и утешить разочарованных. «Вы должны расслабиться, – восклицал он, – наше шоу – лучший отдых! Самая зрелищная программа!» Усач так старался всем угодить, так стремился подогреть праздный интерес, так преданно заглядывал в глаза, что публике становилось немного не по себе. «Главное – ни о чем не думайте, – призывал Николас, – наслаждайтесь и веселитесь!.. Хотите поглазеть на трехполое животное? – хриплым интимным голосом спрашивал он. – На самых страшных хищников во Вселенной? Вы попали туда, куда нужно!»