Александр Бушков - Нелетная погода (сборник)

Машина неслась по городу, мелькали дома, прохожие, сверкали вывески, мигали светофоры, а мы сидели на широком мягком сиденье, и перед нами на расстоянии вытянутой руки надрывался заливисто телефон, но ни я, ни Райли не смели протянуть руку.

1979

Получить квартиру в новом доме, если до этого не имел никакой, событие, безусловно, радостное. Смотреть на наш дом одно удовольствие, такой он новый и красивый: песочно-желтый, девятиэтажный, с длинными балконами и узором из красных кирпичей на торцовых стенах. Если бы только не подходы к нему… Когда-нибудь здесь появятся аккуратные асфальтовые дорожки, клумбы и детские площадки, но пока вместо этого планируемого благоустройства лишь взрыхленная земля, разнообразный строительный мусор и канавы.

Я перешел канаву по грязной узкой доске, вошел в свой подъезд, достал из почтового ящика «Комсомолку» и письмо, почему-то без обратного адреса. Предназначалось оно мне, хотя я так и не смог вспомнить, чей это почерк. Решил прочесть его дома и пошел на свой третий этаж.

Щелкнул замок, я шагнул в прихожую, хотел повесить сетку на вешалку и остановился с протянутой рукой.

Это была не моя прихожая. Вместо досок пола рыжего цвета – великолепный блестящий паркет, вместо зеленой краски, какой обычно покрывают стены в прихожей – красивые сине-черные обои с полу абстрактным рисунком. Вместо моей простенькой ширпотребовской вешалки – ультрасовременное сооружение из меди, которое и вешалкой-то назвать казалось нетактичным. Произведение искусства, а не вешалка. Место стандартного плафона над дверью в туалет занял элегантный светильник, а сама дверь была не больнично-белой – приятно для глаз синей, гармонировавшей с обоями. Ни такой вешалки, ни таких обоев, ни такого светильника я никогда не видел ни в кино, ни в магазинах, ни в чьей-либо квартире. Все это было красиво и очень современно, а из прихожей я видел комнату, напоминающую декорацию для фильма о современном западном бомонде.

Первое, что пришло мне в голову – я ошибся квартирой, по рассеянности проскочил выше или не дошел до своего этажа. А то, что ключ подошел к замку – в конце концов, при нынешней стандартизации такие вещи происходят не только в фильме Эльдара Рязанова и юмористических рассказах, но и в жизни. Мне приходилось слышать о таких случаях, а теперь это произошло со мной. Мелкая бытовая хохмочка…

Я забрал сетку и осторожненько, неслышно ступая, вышел на площадку. Оказавшись в неловком положении, самое лучшее – как можно быстрее выпутаться.

И, все-таки я не ошибся ни площадкой, ни дверью! Та незнакомая роскошная квартира была двенадцатой, моей, а на Двери соседней одиннадцатой белела знакомая царапина от пола до замка. И возле моей, двенадцатой, лежал старенький, привезенный из общежития половичок. Это была моя квартира.

И я снова вошел в великолепную прихожую, повесил сетку на произведение искусства, снял туфли и вошел в комнату, так неожиданно ставшую чужой. Комнату? Ну да, моя квартира состояла из одной-единственной комнаты. Сейчас, неизвестно откуда, появились еще две. Комнаты не возникают из ничего: если у меня прибавилось две, значит, двух лишились соседи, но пока что не слышно, чтобы они взволнованно метались, чтобы они заметили. Правда, они могли еще не вернуться с работы…

Тут я заметил, что старательно думаю о второстепенном не решаясь задать себе главный вопрос – кто это устроил и зачем? В отлучке я пробыл максимум тридцать пять минут. Не в человеческих силах за такой срок настелить паркет, оклеить стены обоями, заменить лампы, привезти и расставить мебель, привести квартиру в такой вид, словно она пребывает в нынешнем великосветском состоянии месяц по крайней мере. Не говоря уж о том, что не в человеческих силах добавить две лишних комнаты. Люди такого не могут, по крайней мере – пока.

И мне стало страшно. Просто первобытно страшно. Я сидел в великолепном кресле у великолепного стола посреди великолепной гостиной, и меня бил озноб. Хотелось сесть спиной к стене, чтобы никто не прыгнул сзади, хотелось бежать, но куда? От кого? От чего? И к кому? Я не сплю, я не сошел с ума. Мир не изменился. Кроме моей квартиры.

Я распечатал письмо и стал читать. Внешне оно не выглядело необычным – конверт, какие продают в киоске на углу, текст умело, без помарок отпечатан на пишущей машинке.

«Уважаемый Борис Петрович! Без сомнений, вы удивлены и, вполне вероятно, напуганы случившимся. Хотим сообщить вам, что волноваться и бояться не нужно. B случившемся с вами нет ничего сверхъестественного или мистического. Обстановка квартиры, деньги и машина! (еще и машина!?) принадлежат вам лично, и вы можете распоряжаться ими как сочтёте нужным. Деньги настоящие, и пользование ими не связано с какими бы то ни было сложностями. Что касается Жанны, то здесь вы также свободны в своем выборе. Советуем ни в коем случае не обращаться в органы милиции или иные аналогичные opганизации – это для вас чревато»…