К концу шестидесятого, по подсчетам Генри, километра четверо людей свалили с плеч мешки и уселись на теплые камни. Местность приобрела беспокойный характер, вправо по ходу поднялся некрутой склон, появились обломки скал и огромные глыбы льда, скатившиеся сверху. Ландшафт напоминал вулканическую страну. В стороне от реки чернели глубокие разломы, до дна которых не доставал луч фонаря.
В стенке одного из разломов Хопнер увидел странный минерал и ударом кирки раскрошил его.
– Знакомая штука, - не без удивления произнес он.
– Дай-ка глянуть. - Алексей осветил фонарем кусок серо-голубоватой мягкой породы. - Похоже на кимберлит.
– Ты угадал. Мне приходилось бывать в алмазных копях. Примерно такая же порода встречается там на большой глубине.
Джой и Перселл склонились над находкой. Потом, не сговариваясь, осветили под собой камни и, медленно ощупывая их лучом, принялись искать… алмазы. Генри засмеялся.
– Это вам не пещера Аладина. Но в принципе можно найти. Запишите, капитан. Еще одно чудо. Господи, как мне хочется скорей вернуться сюда в полном вооружении!
Старков сказал размышляя:
– Кимберлит - продукт вулканической деятельности. А раз так, значит, мы действительно у берега. Новая геологическая провинция. Вот бы порыться здесь геологам!…
Генри вдруг обнял его. Он ценил в людях науки одержимость, пристрастие к поиску. Именно этим качеством и обладал Старков. Даже в нынешних обстоятельствах. Даже рядом с Перселлом, которого он, конечно, понимает. Какое им дело до приоритета, если благодаря случайности открыт загадочный и непознанный мир! Пусть сюда войдет Ее величество Наука и пусть все ее достижения служат Человечеству!
– Ладно, - сказал Хопнер. - Отдыхать! Перселл, подежурьте ровно час. Всего час.
9
Капитан сидел в трех шагах от Генри Хопнера. Рядом с братом примостился Джой. Он тоже уснул. Алексей Старков повернулся спиной к Перселлу, обнял колени, согнулся и задумался.
Подозрительность Перселла не могла не породить в нем чувство презрения к этому человеку. Сколько уже раз Старков призывал на помощь свою волю, чтобы остаться невозмутимым. Очевидно, у Перселла такое воспитание, он боится русских коллег, принявших участие в исследовании Антарктиды. Ведь этот материк - земля международная, здесь возникло товарищество ученых. Как можно вносить сюда элементы неприязни, зависти, претендовать на большую роль одних и меньшую - других?
Перселл уже сделал черное дело. Алексей заметил, как нервничает Генри. Старший Хопнер, конечно, честный человек, но и он стал более замкнут и молчалив. Только Джой, веселый и непосредственный по натуре, неуязвим для перселловской агитации.
За спиной Старкова раздался шорох. Рядом усаживался Перселл. Бледное лицо его было задумчивым и усталым. Черная борода густо опушила щеки и подбородок.
– Не спится? - спросил капитан.
Алексей пожал плечом. Пустой вопрос.
– Вы не задумывались о нашем положении?
– Об этом нельзя не думать.
– Я убежден, что мы выберемся.
– Представьте, я тоже.
– А что будете делать, когда вернетесь в Мирный?
– А вы? - Алексей понимал, куда он клонит.
– Буду писать. Сделаю подробный отчет о странном приключении. Воздам должное мужеству Хопнеров, вашей выдержке.
– Вы только не отвлекайтесь при этом, капитан, - сказал Алексей.
– Стараюсь. - Перселл почувствовал намек.
– Вы слишком много думаете о судьбе наших открытий. Едва ли это главнее самого открытия. Уж если задумана книга, воздайте должное ученым Антарктиды. Разве не заманчиво поведать миру о единственном пока опыте международного сотрудничества людей науки, о дружеской атмосфере среди ученых разных национальностей и убеждений?
– Боюсь, что я не заметил ничего такого, - ответил Перселл.
– Жаль. Постарайтесь хоть здесь увидеть главное. Не, пытайтесь расшатать дружбу.
– Я не понимаю… - Перселл, кажется, не ожидал столь прямого обвинения.
– Зато я отлично понимаю. - Алексей повысил голос. Он был готов высказать все. Но в это время рядом глубоко вздохнул Генри Хопнер и спросил далеко не сонным голосом:
– Что происходит, Алэк?
Заворочался, потянулся Джой.
– Я видел счастливый сон, - сказал он, вытирая платком лицо. - Ко мне подошла Софи Лорен и поцеловала прямо в губы.
– У тебя мокрое лицо, - Генри посветил фонарем. Джой осмотрел платок и горестно сказал:
– Следов губной помады не видно. Увы, все гораздо прозаичнее. Просто меня окатило солидной порцией холодной воды.
Читать дальше
