"На суше и на море": На суше и на море. Выпуск 14 (1974 г.)

– Отец! - прервал его размышления мальчик, - Отдохни немного, а мы сейчас придем. - И потянул за собой Машу, которая взволнованно смотрела на Алексея, словно порываясь что-то сказать.

Алексей кивнул, хотя ему было совсем не по себе, как он потом признавался, остаться одному в таинственном средоточии сил планеты. Усевшись у подножия внушительного великана, прожившего на свете, наверное, многие тысячелетия, он осмотрелся, потом улегся на мягкую траву и прикрыл глаза. Легкий дурманящий аромат, от которого на мгновение блаженно закружилась голова, незаметно подкрался к нему. Алексей встревожился, сел и прислонился к теплой, почти горячей коре дерева, осторожно проведя по ней ладонью. И вдруг его сердце бурно забилось.

К нему приближалась юная женщина. Она шла, слегка улыбаясь, и была как чудо, в которое верит ребенок, а порою и умудренный жизнью человек, не разучившийся удивляться и радоваться. Когда она заговорила, трогательная робость послышалась в ее голосе.

– Ты так жаждал меня увидеть, что я попросила твоих детей привести тебя.

– Кто ты? - спросил он срывающимся голосом.

– Титания! Вы, люди, так меня назвали. Ты видишь меня такой, какой хотел бы увидеть.

– Значит, ты не существуешь?

– И да и нет. Что вы хотите от меня, люди?

– Знания.

– И только? А понять мир, в который вы пришли, для вас это не важно?

– Понимание приходит со знанием.

– Не всегда. Можно смотреть и слушать и ничего не почувствовать. Мой мир полон голосов, но вы так мало расположены их услышать. Вы только хотите взять, но неужели вы ничего не найдете для меня в своих сердцах? Кроме имени… - как лесной колокольчик прозвучал ее смех… - Титания!…

– Титания! - воскликнул он, протягивая руки…

– Алеша! Алеша!… - отчаянными глазами смотрела на него Кэтрин. - Что с тобой? Очнись!

Он встряхнул головой, прогоняя наваждение, медленно поднялся на ноги, оглядываясь по сторонам, и увидел приближающихся из глубины леса кентавров.

– Мама! - строго обратился мальчик к Кэтрин. - Ты пришла слишком рано. Я сам позвал бы тебя.

– Что случилось, Алеша? - с изумлением спросила она, глядя то на него, то на кентавров.

– Я просто увидел чудесный сон, - сказал он весело, - а ты меня не вовремя разбудила.

– Пойдем отсюда поскорее, я боюсь, вдруг прилив гравитации застанет нас здесь. - Кэтрин уцепилась за его руку.

– Теперь нам ничто не угрожает на этой планете. - Он обнял жену, и они вместе с кентаврами направились к базе.

Когда Алексей рассказал коллегам о своем визите в заповедный лес, все сошлись на том, что это была галлюцинация, приступ эвфории под влиянием наркотических испарений. Впрочем, было решено провести пассивный полевой эксперимент в масштабе материка, на котором была расположена база. Около месяца, позабыв о гравитационных приливах, заметно ослабевших, ученые размещали датчики в массивах лесов по предложенной Алексеем координатной сетке.

Он потерял сон, пытаясь проследить за установкой каждого прибора, чтобы исключить возможность отступления от жесткого правила: не заниматься вивисекцией - только регистрировать заданные параметры.

Иван день и ночь сидел за пультом «Феникса», готовясь к приему потока информации, которая должна была одновременно поступать со всего материка. Чтобы увеличить резервы емкости памяти «Феникса», Иван уговорил Александрова временно подсоединить электронный мозг корабля.

Только кентавры, казалось, остались в стороне от лихорадочной деятельности людей, но все время были среди них. Кентавров так и прозвали - «титанический патруль». В этой шутке была немалая доля правды. Однако и они не сумели за всем уследить. Когда после контрольной проверки систем и блоков «Феникса» он был включен на автоматический прием информации от датчиков, сразу же в районе леса начался гравитационный шторм.

Алексей решил сам проверить датчики в лесу. Едва выйдя из командного пункта, он сразу же увидел беспокойно ходивших возле базы кентавров. Не сказав ему ни слова, они помчались в непроглядной ночи по знакомой дороге. Алексей даже не удивился, что может сейчас делать такие длинные прыжки, как во времена первой практики на Луне. «Никогда еще не был так велик отлив», - подумалось ему. Но падение гравитации неизбежно было связано с разряжением атмосферы, хотя, к счастью, и не в линейной зависимости. Поэтому, подбегая к лесу, он совсем запыхался. Кентавры молча бежали рядом, и он слышал их бурное, затрудненное дыхание.