Радиоволн тоже сначала не знали - Максвелл открыл эти волны с помощью логики. А опыт подтвердил это открытие лишь через много лет.
Мозг излучает. В этом нет никакого сомнения. Просто мы пока не умеем улавливать эти лучи. Мозг излучает… Мысли витают в пространстве, как облака. Возникает единое общее поле - поле нейтринных волн. Нет, общее, но не единое. Мысли разные. Мысль человека может быть четкой. Мысль человечества - это всего лишь шум. От мозга к облаку связь прямая. А от облака к мозгу? Обратная связь? А что, если… Нет, об этом пока еще рано. Торопиться не следует. Изучать. Изучать».
На днях шеф спросил:
– Как у вас с диссертацией?
Наров ответил:
– Никак, Андрей Николаевич. Я ею не занимаюсь.
– Это мило. А сроки?
– Что сроки? И сроки и тему можно переменить.
– Вот как? Вам перестала нравиться тема?
– Да, перестала. Мы сейчас не тем занимаемся. Тычем паяльником в разные схемы и верим, что скоро научимся делать искусственный мозг. Ничему мы так не научимся!
Шеф простучал костяшками пальцев какой-то бравурный марш.
– Не понимаю вас, Наров. Не понимаю. Что же, по-вашему, оптимальные коды - это не актуальный вопрос?
– Меня сейчас мало волнуют коды, созданные нами. Я хотел бы расшифровать один-единственный код.
– А-а-а, - протянул шеф понимающе. - Опять эта ваша черная магия… Это все сейчас очень модно: телепатия, летающие тарелки или, скажем, антигравитационное поле, антивещество. Здесь пахнет такими открытиями, которыми можно потрясти мир. Только одним здесь не пахнет: настоящей наукой. Наукой, которая не гоняется за сенсацией, а терпеливо, небольшими, но целеустремленными шагами достигает цели в течение многих и многих лет. Вас не устраивает такая наука? Тогда вы, простите, не ученый.
– А кто же?
– Вы? Фантазер.
– Может быть.
– Бросьте вы эти химеры, Наров. Вы способный и, как принято говорить, подающий надежды специалист. Зачем вам избирать себе поприще, достойное лишь псевдоученых и всяких досужих, незрелых умов? Не понимаю…
– А я, Андрей Николаевич, не понимаю вас. Только сейчас вы с такой легкостью выбросили на свалку телепатию вместе с летающими тарелками, а заодно и признанное физиками антивещество. Если поверить вам, то все потрясающие открытия отошли уже в область истории. А не правильнее было бы считать, что наши с вами взгляды на мысль, на космос и на Вселенную будут казаться такими же наивными и смешными, как Земля на трех китах? Вы забываете, какой нелепой казалась идея шарообразной Земли. И было это всего-то три века назад. Не кажется ли вам, Андрей Николаевич, что отрицание не изученных нами явлений - это лишь ограниченность и боязнь непонятного?
Наров умолк. Не перехватил ли он? Не слишком ли резко? Наров взглянул на шефа. Усталые глаза, словно бы выцветшие от яркого света, глубокие морщины поперек высокого лба.
– Вы напрасно меня агитируете, Наров. Я ведь не отрицаю существования телепатии. Просто я как ученый ничего о телепатии не знаю. Так же, впрочем, как и вы.
– Но кто-то же должен быть первым!
– Разумеется. И вы надеетесь, что этим первым станете вы?
Наров ничего не ответил. Помолчали.
«Нет, - думал Андрей Николаевич, - я в нем ошибся. Считал серьезным, способным, даже талантливым. А на поверку - мальчишка и фантазер».
А Наров думал о шефе: «Считал вас крупным ученым. А потолок-то ваш, оказывается, вот он. Прямо над головой».
5
Наров один на пустом бульваре. Мокрый снег, и листы письма Аленки, которые весенний ветер норовит вырвать из рук.
«Вот я снова в родном Новосибирске. Не представляешь, как приятно поесть маминых пирогов, а утром проснуться в той же комнате и в той же постели, что и много лет назад. Как будто я снова школьница, а все, что случилось со мной, только приснилось мне этой ночью…»
«Психологическая подготовка, - констатирует Наров. - Что последует дальше? Кого же она подготавливает, себя или меня?»
«Встретила Колю. Он все такой же. Говорит, ждал меня все эти годы. Не теряет надежды. А у меня язык не поворачивается сказать, что я никогда не подарю ему счастья, потому что всю жизнь буду любить только тебя».
В голове ответные строки:
«Аленка, милая! Я все понимаю. Ты должна сделать выбор. Я не тот человек, который сможет дать тебе семейное счастье. Ты такая земная, домашняя, ласковая, уютная. А я…
Адмирал Нахимов отказался жениться, чтобы душа его не раздваивалась между страстью к морю и любовью к жене. Надеюсь, ты меня понимаешь. Я ничего не хочу навязывать - просто хочу быть честным. Решай».
Читать дальше