"На суше и на море": На суше и на море. Выпуск 30 (1990 г.)

Закурив сигару, архивариус кораблекрушений сел в поворотное кресло спиной к столу и небрежно закинул ногу на ногу, как бы давая всем присутствующим понять, что здесь он у себя дома. Гарри Ковар забрался на высокий табурет, в то время как остальные расположились в трех деревянных креслах. Не успели они обменяться между собой несколькими фразами и сбросить с дымившихся сигар на пол первый пепел, как в коридоре послышались тяжелые шаги и кто-то открыл дверь кабинета Главного регистратора. Гарри Ковар соскочил со своего высокого табурета, положил на него дымящуюся сигарету и бросился в кабинет шефа, закрыв за собой дверь. Через минуту он вернулся в комнату. Архивариус кораблекрушений посмотрел на него вопросительно.

– Какой-то тип в матросской робе, - сказал Ковар, взял свою сигарету и снова взгромоздился на табурет. - Я объяснил ему, что Главный регистратор будет только утром. Он сказал, что должен сделать заявление о какой-то катастрофе. Я повторил, что Главный регистратор будет утром. Мне это трижды пришлось ему повторить, пока он не ушел.

– Ведь школы не отпускают своих учеников после полудня по средам, - с лукавой улыбкой заметил Джордж Уоттс.

– Конечно, нет, сэр, - с чувством заговорил архивариус кораблекрушений, закидывая одну ногу на другую, - человек не должен целыми днями вкалывать, иначе он надорвется. Пусть посетители говорят все, что им заблагорассудится, но так жить нельзя. Иногда работу нужно оставлять. Люди, исполняющие эту работу, нуждаются в отдыхе не менее тех, кто за ней наблюдает.

– И больше их, я бы сказал, - заметил Мадерс.

– Наши маленькие передышки по средам, - скромно отметил Гарри Ковар, - неизбежны, как смерть, она наверняка наступит, а передышки в прочие дни больше похожи на болезни, имеющиеся в различных частях тела, и нельзя быть уверенным, заболеешь ты или нет.

Архивариус кораблекрушений выразил на своем лице благосклонную улыбку в ответ на это сравнение, а остальные рассмеялись. Мадерс слышал это не в первый раз, но, не желая портить отношения со своим будущим коллегой, не дал ему понять, что сказанное им ему уже знакомо.

– Он набрался подобных идей от своей дьявольской статистики, - сказал архивариус кораблекрушений.

– Которая, я полагаю, на него сильно действует, - добавил Мадерс.

– Она бы не влияла на него так, - сказал архивариус кораблекрушений, - если бы Джон Лейлор (он имел в виду самого Главного регистратора) был на своем месте. И дела здесь пошли бы совсем по-иному. У нас было бы больше силы.

– Это так, - заметил Мадерс.

– Да и не только это, были бы лучше здания и больше помещений. Кто-нибудь из вас бывал у «Акстера»? Ну так вот, как-нибудь поезжайте туда и взгляните, какие здания у этого департамента. Вильям Грин - это совсем не то, что Джон Лейлор. Вы не увидите его сидящим всю зиму в своем кресле с неизменной зубочисткой в зубах. Если бы я имел здесь власть, я бы сделал такие переделки, что вы бы и здания самого не узнали. Я бы переместил с этого конца здания два кабинета, коридор и парадный вход в другой конец. Я бы закрыл эту дверь, - сказал он, показывая рукой в сторону кабинета Главного регистратора, - и если Джон Лейлор захотел бы сюда зайти, ему пришлось бы идти с другого конца, как и всем людям.

Гарри Ковара осенила при этом мысль, что в таком случае здесь не будет и самого Джона Лейлора, но он не стал прерывать говорившего.

– И более того, - продолжал архивариус кораблекрушений, - я бы закрывал все управление по субботам в двенадцать часов. Так, как сейчас это делается, человек не имеет возможности заняться своим частным делом. Положим, я намерен купить участок земли и хочу поехать посмотреть на него, или, предположим, любой из вас, джентльмены, работал бы здесь и мечтал о покупке земельного участка и захотел бы поехать взглянуть на него. Ну и что же вы сделаете? Вы не желаете ехать в воскресенье, а когда же вы соберетесь поехать?

Надо сказать, что никто из присутствующих и мысли не имел о покупке земельного участка, даже квадратного дюйма земли, если речь не шла о земле для цветочного горшка, но тем не менее все согласились с тем, что при нынешнем положении дел у человека действительно не остается времени на личные нужды.

– Да, от Лейлора ждать нечего, - заключил архивариус кораблекрушений.

Однако была одна вещь, которую этот джентльмен всегда мог ждать от Джона Лейлора.

В те минуты, когда архивариусу во время делопроизводства, окруженному группой клиентов, удавалось произвести на них впечатление важности своей персоны и они начинали понимать, что для завершения дела к нему нужно относиться почтительно, на пороге кабинета неизменно появлялся Джон Лейлор и обращался с архивариусом таким образом, словно давал понять присутствовавшим, что тот был всего-навсего клерком, и не более, и что он, регистратор, является главой управления. Подобных унижений архивариус кораблекрушений никогда не забывал.