В мире фантастики и приключений. Выпуск 6. Вторжение в Персей. 1968 г.

После кратковременного оживления мне вновь стало плохо. Петри первый заметил, что я теряю сознание. Пришел в себя я на улице. Петри нес меня на плечах, рядом шли друзья. Я попросил опустить меня наземь, Петри отказался. В комнате я лег на диван. Друзья настроились на мое излучение, мыслями беседовать было не только безопасней, но и легче - мне, во всяком случае.

– Произошли удивительные происшествия, надо в них разобраться, - сказал я. - Я хотел бы знать ваше мнение, Павел.

Ромеро не успел начать, как в комнату вошли Астр с Лусином и Андре. Андре был одет в новое, выбрит, причесан - все это проделали Лусин с Астром, когда добрались до квартиры Лусина. Он теперь больше напоминал прежнего Андре, постаревшего, похудевшего, - такими, вероятно, люди в прошлые времена поднимались с постелей после болезни. Одно лишь лицо, отсутствующее, то подергивающееся в лукавой ухмылке, то испуганно перекашивающееся, да бессмысленно тусклые глаза выдавали, что разум не возвратился.

– Можно побыть с вами? - спросил Астр за троих.

Против Астра я возразить не мог, но Андре меня смущал.

– Разве вы не заметили, что у Андре умопомрачение не болтливое? - опроверг мои сомнения Ромеро. - Когда-то утверждали, что каждый сходит с ума по своей системе. Система безумия нашего несчастного друга - замкнутость. Поговорим о ваших снах, Эли.

– Сны адмирала относятся, по древней терминологии, к вещим, сейчас против этого не восстает даже скептик Камагин, - сказал он дальше. - Сновидения Эли - своеобразная информация, примененная тайными нашими друзьями в среде разрушителей. И похоже, они в непосредственном окружении Великого разрушителя. Откуда, в противном случае, могли бы вы узнать, что происходило на военном совете врагов? И если форма передачи фантасмагорична - вряд ли стратеги разрушителей разрастаются кронами, взрываются и разливаются ручьями, - то содержание подтверждено фактом эвакуации. Возможно даже, что в нашу пользу действуют не отдельные разрушители, но организация друзей. Кроется ли за неполадками на Третьей планете сознательная диверсия? Если так, то где эта Третья планета? И кто из приближенных властителя причастен к ней?

Ромеро закончил так:

– Сегодня единственным достоверным источником информации являются сновидения адмирала. Я отдаю себе отчет, что нелепо просить Эли видеть побольше снов. Но запоминать все, что вы увидите во сне, друг мой, я намереваюсь просить - абсолютно все, до самого тихого звука, до самого бледного силуэта. А теперь отдохните. И пусть вам приснятся новые сны - удивительней прежних.

Они поднялись все сразу. Мери хотела остаться, но я отослал и ее. Я догадывался, что ей не терпится в лабораторию. Я отлично посплю, заверил я. Лусин с Астром тормошили Андре, тот отстранялся с таким испугом, что мне стало его жаль.

– Оставьте Андре, он будет тихонько сидеть, я буду тихонько дремать, мы превосходно поладим друг с другом.

Вначале я и вправду хотел поспать, но сон не шел.

Я стал присматриваться к Андре.

Он уныло сидел в уголке, монотонно покачивался туловищем, голова его была опущена, локоны, причесанные и помытые, метались как живые. Уже десятки раз я наблюдал Андре в таком состоянии полного отрешения, разница была та, что до меня не доносился дребезжащий голос, тоскливо бубнящий о сером козлике.

– Что же ты не советуешь мне сойти с ума? - спросил я. - И разве глупая бабушка уже отыскала пропавшего козлика?

Он приподнял голову, вслушался, от напряжения у него отвисла нижняя челюсть. Посторонние голоса уже проникали в него. Но глухие заборы по-прежнему прикрывали те части мозга, где творилось понимание.

– Андре, возвращайся! - сказал я, волнуясь. - Прошу тебя, возвращайся, Андре!

И это он услышал, не только услышал, но и что-то понял, ибо испугался, еще дальше отодвинулся в угол и там боязливо замер. Было жуткое противоречие между его лицом, озаренным отблеском далекого понимания и смятения, и невидящими глазами идиота.

– Не бойся, не укушу! - устало проговорил я и опустил веки - сон сковал меня бурно и крепко. Во сне я видел склонившегося Орлана, а рядом с ним ухмылялся и хихикал Андре, и так подмигивал, словно намекал на известную лишь нам обоим тайну.

Ромеро, когда я рассказал этот сон, со вздохом определил, что информации в нем маловато.

Порой казалось, что тюремщики отсутствуют, - так свободно было ходить по городу и парку. Зато чуть мы приближались к служебным помещениям, как невесть откуда появлялся сторожевой головоглаз.