В мире фантастики и приключений. Выпуск 9. Белый камень Эрдени. 1982 г.

– Мне опротивела математика,- еще раз сказала Надя.-Я уйду…

– И что будешь делать? Выйдешь замуж за марсианина?

В общем-то это было неблагородно, так шутить. Володя понял это прежде, чем успел закрыть рот. Но он не мог себе представить ничего такого, из-за чего потерял бы к математике острый интерес.

Надя смотрела в окно на крыши.

"А ты, оказывается, подонок,-обратился к себе Володя.-Извинись, подонок!"

– Он не марсианин,- задумчиво сказала Надя.- Он историк. И потом, знаешь, он не может на мне жениться.

– Что???

Она занималась своей дискретностью и сидела в институте до ночи. Во всяком случае, он Думал, что сидела. И она еще брала работу домой… Он не был у нее дома около трех лет, он представлял себе, как она сидит здесь за столом, заваленным графиками.

У нее было очень белое ухо. И прикушенный угол губы.

– Это еще кто такой? - выдавил Володя неожиданно хрипло.

Ресницы ее шевельнулись.

Когда она была на втором курсе, он рассчитал ей контрольную по сопромату. Он считал, а она сидела рядом, и ресница ее упала на стеклышко логарифмической линейки…

Теперь она смотрела в окна на крыши. Задумчивый мир крыш, плоскогорья, разорванные пропастью двора, замкнутые горными хребтами труб.

– Он приходил к тебе сюда?

– Я ходила к нему сама. И вообще-я все сама…- ответила Надя.

Она водила по стеклу пальцем.

– Он тебя бросил?

– Он уехал.

– Надолго?

– Навсегда.

Она водила по стеклу пальцем с коротким ногтем. Это было вместо слез. Это были ее слезы. Володя знал это точно. Он спросил глупо;

– Ты скучаешь?

– Нет. Просто не вижу ни в чем смысла… Понимаешь, он сидел за письменным столом, а я приходила и садилась сзади. Перед ним лежали его часы, трубка, карта, и я смотрела на его вещи, на его затылок, на плечо и могла со своего места протянуть руку и их потрогать… А спина у него была согнутая, он писал и было видно, что он не встанет вот сейчас и не уйдет туда, где не будет меня. где я не смогу его видеть… И тогда я думала, что просидела бы вот так вечность, две вечности. И ничего больше не захотела бы, ни о чем не вспомнила. Потому что все, чего я могла желать, было тут, со мной, а все остальное, весь остальной мир мне просто совсем не нужен…

– А ему?

– Он историк. Он изучает нашу эпоху.

– Слишком современные интересы,-зло заметил Володя.- Историков интересуют обычно древности.

– А мы и есть древность, Володя. То есть, конечно, Для Него. Он,-Надя произносила "Он" будто с большой буквы, как имя,-Он историк из будущего…

– Что???

– Ты же знаешь, возможность путешествий во времени давным-давно теоретически доказана. Так вот, Он пришел к нам из будущего изучать нас. Он-первый времяплаватель, запущенный их физиками… Как были когда-то первые космонавты…

Ноги у Володи стали будто ватные. Хотелось сесть на пол. А Надя говорила монотонно;

– Он двигается из будущего в прошлое. Наш год-просто одна из остановок. Теперь Он передвинулся дальше.

"Черт знает что,-думал Володя.-Бред!… Хотя почему бред? Ведь это на самом деле возможно…"

– Какой он, Надя?

– Он хороший… Но Он мог бы родиться и в нашем времени. Ты ни за что не догадался бы, что он не наш.

– Ты же догадалась?

– Сама - нет. Но, вообще, дело не в этом. Просто с ним хорошо, а без него плохо. Без него просто ничего нет…

Она чертила что-то на стекле. Глаза были сухие.

– Ты сказала ему?

– Что?

– Что ты без него не можешь?

– Зачем? Мы ни о чем не говорили. Я просто приходила к нему и все. Так было четыре месяца.

– А потом он… уехал?

– Я всегда ведь знала, что Он уедет. И каждый раз, когда шла к нему, боялась, что его уже нет.

Она шла к нему… У нее было мохнатое пальто на одной большой пуговице. Володя представил себе, как она идет к нему под дождем, со светлыми каплями в ворсинках…

– Это было больше чем счастье,-сказала она.-Это было больше счастья, когда я поняла, что ему тоже грустно прощаться… Он сказал, что расстанемся ненадолго и что Он возвратится, когда закончатся эксперименты.

Она все еще зачем-то чертила по стеклу. Может быть, высматривала этого своего типа, когда он там появится…

– Ну и что ж ты канючишь?-грубо сказал Володя.-Не зажми только свадьбу, когда вернется… - Он не вернется.

– Здрасьте! Это еще почему!

Она обернулась, глянула изумленными глазами:

– Но возвращение же невозможно, Володя! Неужели ты не понимаешь? Нельзя посетить одно и то же время дважды, а дискретность-двадцать пять лет… Дискретность?… Статья Откинса шуршала в Володином кармане.