Кирилл Кудряшов - Холод

Она вновь открыла глаза, любуясь заревом, и одновременно с чувством восхищения этим зрелищем под сердцем ворохнулся страх. Странный, непонятный страх, которого она не испытывала никогда раньше. Какая-то часть ее боялась солнца, даже такого, уходящего за горизонт, из последних сил цепляющегося за верхний край неба. Какая-то часть ее знала, что солнце способно убивать — даже зимнее солнце, дарящее земле столь малую толику своего тепла, и эта часть, вместе со страхом перед Главным Врагом испытывала радость от того, что Враг уходит прочь…

— Главный Враг… — прошептала Геля, облекая чувства, возникшие в ее сознании в слова, — В Белые Дни он не опасен, как в Зеленые. В Белые Дни не нужно спать, прячась в Породившем.

Откуда эти слова? Эти мысли? Эти чувства, странные и непонятные?

Но некоторой части ее сознания — недавно обретенной части, все эти чувства были знакомы. И Геля знала, что это за часть. «Голос»! Ее проводник в мире грез, ее защитник и советчик.

— Кто же ты? — сама себя спросила она, и на этот раз «голос» соизволил ответить.

«Я — друг, причинивший боль.»

— Друг? Друзья ничего не скрывают друг от друга. Расскажи мне все о себе… и обо мне!

«Ошибаешься. Друзья скрывают правду тогда, когда она может причинить вред. Для того и нужны друзья, чтобы защищать друг друга.»

— Ты говоришь, что причинил мне боль… Кто ты? О какой боли ты говоришь?

«Голос» молчал, но Геля чувствовала его присутствие у себя в голове. Он был там, но молчал, дожидаясь, когда она сама ответит на свой вопрос.

И она ответила…

«Голос» появился сразу же после встречи с тем чудовищем на станции.

Матвеев говорил о том, что укушенные подвергаются каким-то изменениям… Правда, он говорил, что введенная ей сыворотка должна остановить их, но и сам не был уверен в своих словах.

Именно сейчас, после укуса, ее разум стали посещать незнакомые и пугающие мысли и образы. Они пришли вместе с «голосом»…

Она вновь вызвала в памяти те несколько мгновений, которые прошли между тем, как монстр ворвался в комнату, и тем, как она потеряла сознание. Вот это существо делает шаг к кассирше, одним движением отправляя ее на тот свет. Вот шагает к ней, легко откусывая ей кисть руки… Потом был Женя, но она не видела его смерти…

Что было не так? Поведение твари! Ее не удивляли люди, не удивляли предметы в комнате — словно она даже знала назначение каждого из них. И ее глаза… Глаза не зверя — разумного существа. Осмысленные и, даже, будто бы человеческие…

Укус этого существа был причиной всему. Таким образом тварь что-то передала ей — быть может частичку себя, а, быть может, средство связи, пользуясь которым она попадала в Гелино сознание.

«Друг, причинивший боль!»

— Ты — тот монстр!

«Если хочешь — называй меня так, только верь, я — друг! Я сожалею, что сделал тебе больно…»

Друг?! Чудовище из кошмарного сна, ужасное настолько, что одного воспоминания о нем было достаточно, чтобы тело бросило в дрожь. И это существо, частичка его, его душа или что-то, заменяющее ее, находилось сейчас в ее голове!!! Гнездилось в ее сознании и, наверняка, читало все ее мысли!

— Уходи! — прошептала Геля, — Прочь из моей головы! Исчезни…

Из глаз катились слезы. Крупные, соленые слезы — слезы боли и обиды. Друг, казавшийся магом из детской сказки, оказался врагом. Жестоким и свирепым чудовищем…

— Ты сделал меня инвалидом… Чудовище!!! Чего тебе надо от меня?!!

«Прости!» — смиренно произнес «голос», — «Но я не мог поступить иначе. Боль должна была быть достаточно сильной, чтобы ты провалилась в небытие. Чтобы я смог установить контакт…»

— Установить контакт? То есть забраться в мою голову!

«Ты называешь это так, и я не могу винить тебя. Ты должна помочь мне, Ангелина… И это важно не только для меня. Если хоть что-то пойдет не так — исчезну я и весь мой род…»

— Туда вам и дорога, твари!

«Но если исчезнем мы — некому будет дать отпор Невозрожденным! И тогда они, не умеющие усмирять свой голод и свою ярость, сметут этот мир! Превратят его в безжизненную пустыню, а затем умрут и сами, так как не понимают сути Возрождения… Ты должна помочь мне остановить их!»

— Если я помогу… Если все удастся… Ты уйдешь? Ты оставишь меня в покое? Ты, и подобные тебе?

«Я покину твой разум… И никогда клыки Возрожденного не будут обнажены простив тебя… Даже более того — если ты позовешь — вся мощь Возрожденных станет твоей мощью!»

— Я не позову, уж будь уверен!