Александр Бердник - Призрак идет по Земле

Алессандро в изнеможении остановился на берегу ручья и… увидел человека, вышедшего из небольшой зеленой палатки, установленной на выступе скалы под тенью пихт.

Как будто тяжелый камень свалился с души Алессандро. Как хорошо! В последние минуты его жизни судьба сжалилась над ним! Кажется, он сможет сделать перед смертью доброе дело!

ЛOCC умолк. Я вздрогнул и очнулся от изумления, вызванного повествованием. Тело Лосса ушло в землю по грудь. У человека-призрака уже не хватало сил вырваться из каменных объятий.

— Лосе! — в отчаянии закричал я. — Что делать? Чем вам помочь?

— Не надо, — прошептал он, открывая глаза, — я счастлив… я выполнил свой… долг… Опубликуйте мой рассказ… пусть эта трагедия… будет предостережением для некоторых… Я задыхаюсь… скорее… бумагу… пишите… я продиктую вам формулы радоната и антирадоната.

— Вы не боитесь доверить их мне? — тихо спросил я.

— Нет… формулы — пустой символ, если не знать технологии процесса. Ее знает… только один… человек… в мире… Морис… Он не использует их во зло… Ему хотел… сам Тенк… Быстрее, прошу вас!

Он уже почти не мог говорить. Сдерживая волнение, я приготовился писать. С помертвевших губ Лосса начали срываться непонятные слова. Я, переспрашивая по несколько раз, тщательно записывал их в блокнот.

Наконец сложные формулы радоната и антирадоната и адрес Мориса Потра были продиктованы. Человек-призрак умолк. Тело его погрузилось в землю почти по шею. Послышался хрип…

…Через несколько минут все было кончено — земля бесследно поглотила останки. Передо мной опять вилась пустынная тропинка, не сохранившая даже следов ног того, кто только что был здесь. И лишь запись в блокноте свидетельствовала о том, что человек-призрак явился мне не во сне, а наяву.

…Через несколько дней я вернулся в Париж и, не теряя времени, отправился на площадь Этуаль. Дверь указанного Лоссом дома мне открыла седая старушка. Она подозрительно осмотрела меня с головы до ног и только потом спросила:

— Что вам угодно?

— Мне надо видеть мсье Мориса Потра.

— Заходите, он как раз дома.

Она провела меня в маленькую комнатку. Навстречу с кресла поднялся человек. Это, безусловно, был Потр. Я сразу узнал его по описанию Алессандро.

— Слышал, знаю, — ответил Потр, когда я назвал свое имя. Лицо его было грустным. Какая-то настойчивая тяжелая мысль таилась в глубине его запавших глаз. Знает ли он о трагедии, разыгравшейся в доме с зеленой звездой, о гибели Лосса?

Ученый ждал. Я молча достал блокнот, вырвал страницы, исписанные формулами, и подал Потру. Тот с изумлением пробежал их глазами. Лицо его смертельно побледнело, он схватил меня за плечи.

— Где вы это взяли? Кто вам передал? Ведь Тенк погиб неожиданно. Разве он успел закончить работу? Объясните же!

— Успокойтесь, — сказал я. — Я не знал Тенка, ни когда его не видел. Эти формулы мне передал Лосе.

— Лосе?

— Да, Алессандро Лосе.

— Когда? Где?

— Несколько дней назад. Он умер, его больше нет. Это он был тем человеком-призраком, о котором трубила пресса.

— Я так и думал, — прошептал Потр.

— Он пробирался к вам. Верил, что вы его спасете, что вы сможете приготовить антирадонат.

— Он не ошибался. Но поздно, слишком поздно он вспомнил обо мне, о моих словах.

— И все-таки, благодаря ему человечество получит величайшее открытие.

— Да, в его душе были и светлые стороны. Жаль, как жаль человека!

— Еще одно слово. Он просил, чтобы никогда больше радонат не попал в руки… Вы понимаете?

— Конечно, это будет исполнено. Но неужели и вы думаете, что люди-призраки смогли бы покорить мир?

— А разве нет?

— Никогда! Разве вы не заметили: изобретается новое оружие — и сразу же находится средство против него. Ведь армии призраков надо спать, надо есть, а для этого надо принимать антирадонат и временно опять превращаться в обычных, уязвимых людей. При современном уровне военной техники армия призраков — глупость. Да и вообще мир настолько необъятен, а человечество — могуче и преисполнено веры в грядущий светлый день, что никакие безумные посягательства претендентов на мировое господство не могут увенчаться успехом. Так было, так есть и так будет. Я верю только в положительное применение радоната в технике и промышленности.

— Ну что ж, я рад, очень рад, что выполнил свое обещание. Осталось одно…