Симмонс саркастически усмехнулся, представив себе, как засуетятся молодчики из «Сафари», когда Военное Ведомство возьмет их за глотку. Пусть попляшут, голубчики! Пусть попробуют отыскать его там, куда они его отправили. Легче обнаружить иголку в пустыне Сахара, чем его, Симмонса, в хаосе эпох. Им-то ведь невдомек, что он может шнырять в прошлом взад и вперед, как мышь в стоге сена!
Он расхохотался, потирая ладони.
— Я смотрю, виски уже не требуется?
Симмонс вздрогнул от неожиданности и ошалело уставился на гостью, а она тем временем опустила на стол объемистый пластиковый пакет, в котором глухо звякнуло, убрала в шкаф плащ и шляпку. Потом уверенно, как в собственном доме, принесла из кухни посуду и принялась хозяйничать у стола.
— Ресторан уже закрыт. Пришлось довольствоваться автоматами. Надеюсь, вы меня не осуждаете, Эрнст Симмонс?
— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — опомнился он наконец.
— Из повестки на призывной пункт, мистер Симмонс. Она у вас в боковом кармане пиджака, рядом с бумажником. Кстати, сдачу я положила туда же.
На этот раз она играла роль добропорядочной хозяйки дома и, надо сказать, играла безупречно.
Час спустя, усталые и разомлевшие после горячего душа, они, сидя за столом, с аппетитом уписывали импровизированный ужин, — ни дать, ни взять счастливая супружеская пара.
Опустошив свою тарелку, Симмонс налил в стаканы виски, разбавил тоником и через стол потянулся за сигаретами.
Он прикурил от ее миниатюрной электронной зажигалки и пустил к потолку синеватую струйку дыма. Сытный ужин, виски, красивая женщина — все это вместе взятое настраивало на благодушный лад.
— Послушай, золотко, — Симмонс легонько похлопал ее по округлому колену. — Почему бы тебе не отправиться со мной в путешествие?
«В самом деле, почему? — подумал он. — Если все пойдет, как задумано, мне будет там чертовски скучно одному».
— Далеко? — поинтересовалась Эльсинора.
— По крайней мере, надолго.
— Жаль. — Она, казалось, была искренне огорчена.
— Почему?
— Я вам скоро надоем, мистер Симмонс. Вы человек настроения, а я, увы, так привязчива.
В этой роли он ее еще не видел.
— К тому же, вы меня совсем не знаете, мистер Симмонс, — продолжала она, стыдливо потупившись.
— Перестань паясничать, — он затянулся сигаретой и раздавил окурок в тарелке. — Я говорю вполне серьезно.
— Вы хотели сказать, «не корчи из себя дурочку», мистер Симмонс. — Она встряхнула головой, и волосы взметнулись вокруг ее лица золотистым ореолом. В упор взглянула на собеседника. — А если серьезно, — голос прозвучал как-то по-новому, глубокий, печальный. — Ты ведь и в самом деле меня не знаешь, Эрнст.
— Расскажи о себе.
— Зачем?
— Просто так.
— Когда-нибудь расскажу. А пока… — Она помолчала, словно собираясь с мыслями. — Пока я тебе одно скажу, Эрнст. Не знаю, почему, но я за тобой готова идти хоть на край света.
— А если дальше? — усмехнулся Симмонс.
— Дальше тоже.
— Прикажете понимать это как согласие?
Она опять взглянула на него испытующе, недоверчив во, молча. И он вдруг с пронзительной ясностью понял, откуда пришло к нему решение позвать ее с собой: она так же одинока и беззащитна, как и он, так же бьется в поисках выхода, молча, одними глазами умоляет о помощи, сама толком не зная, кого. А все остальное в ней — всего лишь мимикрия, защитная реакция, маска, игра.
Словно читая его мысли, Эльсинора резко толкнула пальцами и, подражая жаргону обитателей трущоб, процедила сквозь зубы:
— Заметано!
…Лежа в темноте, Сяммонс курил сигарету за сигаретой, перелистывая в памяти страницы прожитой жизни. Эльсинора, казалось, дремала, но всякий раз, когда он прикуривал, отражение трепетного огонька зажигалки металось в ее широко открытых глазах. Неожиданно для самого себя Симмонс понял, что думает о женщине рядом с необъяснимой, неизвестно откуда взявшейся нежностью.
Они расстались в половине седьмого, когда заря уже начала высвечивать восточное окно, уговорившись ветретиться к обеду в ресторане «Наварра».
После ее ухода Симмонс еще некоторое время оставался в постели, тщетно стараясь вспомнить, где и при каких обстоятельствах встретил Эльсинору. Он помнил, как, выйдя из здания Первого Национального Банка, свернул в фешенебельный бар на Главной авеню. Помнил, что народу в этот час в баре было немного, а возле стойки он устроился в полном одиночестве. Как бармен с подбритыми в ниточку усиками подал ему двойную порцию неразведенного виски, но дальше все расплывалось в тумане. Пил он натощак, выпил, по-видимому, много к не мудрено, что его так развезло. Алкогольный дурман, словно ластик, стер из его памяти все события вплоть до того момента, когда он безуспешно пытался попасть ключом в замочную скважину собственной квартиры, но тогда Эльсинора была уже рядом, она-то, собственно, и помогла ему в конце концов отпереть дверь.
Читать дальше