Галина Полынская - Анаис

– Угу. Слушай, у меня вопрос. Это тебе все здесь выдали? Все это Дворцу принадлежит? В смысле, ничего нельзя отсюда выносить и все такое?

– Ну, почему же, – Палач смочил свою тряпочку бесцветной жидкостью из непрозрачного флакона и взялся за головной убор из красного золота, – это все мое личное, приобрел за время службы. Вкладываю средства на всякий случай, кто знает, как жизнь повернется.

– Это очень предусмотрительно с твоей стороны, – толстяк всей душой потянулся к восхитительному ожерелью из лунного золота с изумрудами и бриллиантами. – Какая прелесть. Драгоценный мой друг, какой у тебя, однако, отменный вкус, оказывается…

– Да это не я покупал, у меня свой консультант есть, я ему отсыпаю средства, он приобретает вещи. Вот, смотри, это мне особенно нравится.

Палач отложил венец и направился к дальнему столику. В ларце красовался массивный золотой перстень с непомерно громадным желтым камнем. Превосходно разбиравшийся в камнях Сократ даже невооруженным глазом видел, что камень, пусть и отменная, но все-таки подделка.

– Красиво, правда?

Толстяк посмотрел на счастливо улыбающееся лицо молодого человека и подумал, что, к сожалению, это милое животное он ни за что не сможет ограбить, рука не поднимется, а вот Дракулу – пожалуйста. Поднимется с легкостью и ловкостью.

– Еще как красиво, чудо да и только. Слушай, а у Дракулы тоже такие запасы имеются? Его личные, не Дворцовые?

– О, еще какие! У него, наверное, раза в три больше, если не больше, чем раза в три!

Сократ смотрел на Палача, осмысляя фразу, потом оставил это безнадежное занятие, уразумев главное – у Дракулы гораздо больше.

– А он что, тоже через консультанта покупает?

– Нет, сам, – Палач взял свой любимый перстень и принялся тщательно протирать оправу. – Он никому вообще не доверяет.

– Ишь, какой ловкий, – безмятежно улыбнулся толстяк. – Ну, что, за дело, дружище, за дело, сейчас мы быстренько все протрем лучшим образом.

Глядя на стоявшего в дверном проеме Патриция, Анаис непроизвольно коснулась сумочки, прикрепленной к поясу.

– Держать его все время при себе не осмотрительно, – сказал Патриций. – Отдай мне.

Он протянул открытую ладонь.

– Сожалею, но не могу этого сделать.

Воздух вокруг Патриция задрожал как раскаленное марево, в глазах заплясали стальные искры.

– Анаис, – тихо, почти шепотом проговорил он, – ты же понятия не имеешь, что это такое и какую опасность может представлять не только для Системы, но и для всей Вселенной. На вид это пустяк, а на самом деле – страшная вещь.

– Полагаю, что тот, кто дал мне его на хранение, знал, что делает.

– Не будь такой упрямой. Ты никогда не сможешь извлечь никакой пользы из этого камня. Он причинит один лишь вред и тебе и тому, кому случайно попадет в руки.

– Он никому случайно в руки не попадет. Любой, кто прикоснется к нему без моей воли или ведома, погибнет, погибнет даже бессмертный.

– Значит, ты должна отдать его добровольно? Сама? Я правильно понял?

– Да, но этого не случится. Я понимаю всю степень моей ответственности.

– Ты уверена?

Воздух спальни внезапно потяжелел, и вокруг Патриция заметались черные молнии, свиваясь в тугой смерч.

Вернувшись с пробежки, Алмон принял душ, переоделся, взял привезенную с собой книгу и улегся на кровать. Бездействие угнетало полуволка, а мысли разбредались в разные стороны, чего раньше с ним никогда не бывало. Пытаясь читать, он то и дело ловил себя на мысли, что подолгу смотрит на одну и ту же страницу, не улавливая смысла. Неожиданно воздух вокруг словно потяжелел и сгустился. Отложив книгу, Алмон поднялся и сел, озираясь по сторонам. Воздух качался теплыми маслянистыми волнами, и был пронизан такой яростью, что у Алмона сдавило лоб невидимым обручем и заныли виски. Наспех обувшись, полуволк выскочил из комнаты.

Из глухо гудящего вихря вышло туманное, будто сотканное из серой пыли существо, с зияющей дырой вместо лица, откуда валил удушливый темно-серый дым. Существо подняло вверх длинную руку-плеть и стало медленно опускать ее. Анаис упала на колени, словно на ее плечи обрушилась непосильная тяжесть. Рука существа отделилась от тела, проплыла по воздуху и сдавила ее горло.

– Я вынужден сделать э-э-это… ты не понимаеш-ш-шь… – глухие тягучие звуки ничем не напоминали голос Патриция. – Отда-а-ай…

Свет в глазах Анаис медленно гас. Пальцы вытягивали, забирали ее жизненную силу. Внезапно дверь распахнулась, и в спальню ворвался полуволк. Он пересек ее в один прыжок и полосонул по руке существа когтями. Замелькали дикие разряды черных энергий, рука отпустила Анаис и упала на пол, обливаясь потоками фиолетовой крови. Существо задрожало, раздался то ли вой, то ли ржание и вновь закрутился смерч. Из него выплыл тугой шар, и существо швырнуло его в полуволка. Шар насквозь пробил грудь полуволка, и Алмон рухнул на пол.