Григорий Гребнев - Арктания

— Ворс! — сказал Шайно.

Дед Андрейчик прищурился и навел дуло своего пулемета прямо в рот авантюристу.

— Ты… можешь идти, Ворс, — внезапно осипшим голосом сказал Шайно.

— Дверь… — зашипел дед Андрейчик. Шайно протянул руку к стене, и дверь поползла из стены.

— Рума! — позвал дед Андрейчик.

Юра вздрогнул и испуганно глянул на стального великана. Только теперь он заметил, что из иллюминатора выглядывает человек.

— Смотри… — сказал дед Андрейчик.

— Смо-три… — мрачно повторил Рума и, сделав неуклюжий шаг вперед, навел свой пулемет в грудь лохматому крестовику.

— Дедушка! — крикнул Юра и бросился к водоходу.

Из иллюминатора смотрели на него подернутые слезой знакомые голубые глаза. Дед Андрейчик шевелил усами и громко кряхтел, чтобы окончательно не расплакаться.

— Ну, ну… ты это… тово… — бормотал он. — Сейчас надо уходить…

— Дедушка! — Юра привстал на носки, заглядывая в иллюминатор. — Он жив?

Дед Андрейчик настороженно глянул на внука.

— Кто?

— Амундсен. Я нашел его. Рука во льду… черная… Разве его не подобрали? — быстро заговорил Юра, хватаясь за иллюминатор.

Старик улыбнулся.

— Того, кого ты нашел, мы подобрали. Оживили. Все в порядке.

— Где он теперь? — свистящим шепотом произнес Юра.

— Вот он…

Дед Андрейчик кивнул на своего стального спутника. Юра обернулся и сделал шаг к водоходу Румы.

Маленький курунга не сводил глаз с крестовика. Уже несколько раз Руме казалось, что пора стрелять, что явно подозрительны движения этого ненавистного косматого старика, которым когда-то бил по лицу его и отца Маро и кричал на всех противным, визгливым голосом. Но вдруг перед иллюминатором Румы появилось бледное лицо. Чуть приоткрыв рот и широко раскрыв изумленные глаза, Юра разглядывал суровое лицо незнакомого смуглого мальчика.

Дед Андрейчик, прикрыв смеющиеся лукавые глаза густыми бровями, с интересом наблюдал за обоими мальчиками. О косматом крестовике на минуту забыли все трое. Юра стоял спиной к нему, загораживая Шайно от Румы. Вдруг Юра почувствовал, как кто-то сильно схватил его за плечи и поволок назад. Шайно, пригнувшись и прикрываясь Юрой, волок мальчика к двери.

— Ни с места! — заревел дед Андрейчик. Но крестовик уже был подле двери. Не успел дед Андрейчик навести на него свою левую руку, как Юра вдруг отлетел в сторону, дверь раздвинулась, и Шайно метнулся в коридор.

— Стой! — крикнул дед Андрейчик и бросился к двери.

Раздался глухой удар: дверь стукнула по бронированной руке скафандра и отпрыгнула назад. Стальной гигант вывалился в полутемный коридор, похожий на тоннель метро, и остановился. Где-то за поворотом справа замирал топот убегающего.

Дед Андрейчик направил скафандр вдоль коридора вслед за беглецом, но, сделав несколько шагов, остановился: погоня была бесполезна, вряд ли он догнал бы Шайно, но заблудился бы в этом подводном лабиринте наверняка.

— Назад! — крикнул он Руме, который тоже вывел свой водоход в тоннель. — В люк! Аранга! Юра, беги за ним!..

Через несколько секунд все трое уже были в стальной шлюзовой камере.

— Рума! Голову! — скомандовал дед Андрейчик. — Голову!

— Голову!.. — крикнул Рума, и шлем его со звоном откинулся назад, словно крышка огромной чернильницы. Теперь Рума выглядывал из скафандра, как водопроводчик из водомерного люка.

— Юра, полезай внутрь! Становись позади него! — приказал старик. — Живо!

Юра мгновенно вскарабкался на плечи стальному гиганту и влез в его объемистое нутро: для двух мальчиков места в просторном скафандре вполне хватило.

— Закрывай! — крикнул дед Андрейчик и прислушался: за стеной, в тоннеле, неистово выла сирена, выла пронзительно, не умолкая, приглушая топот многих ног в далеких переходах тоннеля-коридора. Умолкла сирена внезапно, и тотчас же снаружи загрохотал удесятеренный усилителем голос:

— Противник в четвертом повороте! В первом секторе, келья двадцать четвертая! Личный конвой его святости, наверх! Мортирщики, к третьему и пятому повороту!.. — кричал кто-то по-немецки.

Дед Андрейчик шагнул к рычагам в стене и только тут обратил внимание, что рычаги все опущены вниз. Уходя, они с Румой оставили их поднятыми кверху. Теперь, для того чтобы закрыть шлюзовую камеру, повысить давление и открыть пол, нужно было опустить рычаги, но они, оказывается, уже опущены. Все еще не доверяя себе, старик захватил правой клешней крайний рычаг и поднял его: рычаг свободно пошел вверх, но тотчас же упал, как только дед Андрейчик его оставил. То же произошло и с другими рычагами.