Григорий Гребнев - Арктания

— В боевую позицию! Дистанция пять километров! Стройся!

В несколько секунд машины сломали журавлиный угол и растянулись ровным фронтом на сто пятьдесят километров.

Затем раздалась другая команда:

— На сменные частоты и колебания! От пяти миллионов до одной тысячной! Орудия включить!

Уменьшив скорость, крейсера пошли навстречу шторму, посылая вперед не ощущаемые человеческим ухом звуки. Высокое звуковое мерцание, постигаемое умом человека лишь как математическая формула, потрясло воздух и тотчас сменилось низкими инфразвуками. Затем снова последовал залп звуков высочайших частот и колебаний, за ним — опять мощные, низкие окрики. И так на всем пути сквозь бурю. Эго походило одновременно и на бомбардировку и на заклинание музыкой. В воздухе гремела необычайная, стремительная и торжественная музыка, но ни одному человеку не дано было ее слышать, ибо фантастическая ее мелодия находилась за порогом слышимости.

Яростный ветер падал плашмя на лед, разгребал могучими лапами снежные сугробы, конвульсивно вздрагивал и замирал… Умерщвленный ветер превращался в мертвый, неподвижный воздух, и сквозь него свободно шли головастые вороненые машины, похожие на огромные браунинги, обращенные дулом назад. Позади машин мягко и отвесно ложился снег.

Сквозь весь охваченный пургой район в двадцать три тысячи квадратных километров дивизион пролетел в семь минут, то есть с быстротой приблизительно шестьдесят пять километров в минуту. Начальник противоштормовых авиаотрядов в разговоре со Свенсоном не ошибся ни на одну секунду: шторм был ликвидирован спустя ровно двадцать пять минут после их разговора. Дивизион пронесся над станцией «Арктания» и вернулся обратно. Когда он вновь появился над станцией, машины уже шли строем по четыре, сохраняя дистанцию между шеренгами приблизительно в один километр. Командорская машина шла впереди. Словно обессиленные и усталые после боя с пургой, машины медленно и низко скользили над льдом: в обратном рейсе они уже искали людей. Казалось, эту вторую часть задачи воздушному дивизиону осилить не удастся: глубокий покров снега лежал на огромном пространстве внизу и вокруг станции «Арктания». Однако как раз в этот момент корреспонденты из Арктики сообщили всему миру:

«Шторм ликвидирован в семь минут. Сейчас противоштормовой дивизион идет низко над льдом в обратном направлении. Передовые машины обводняют снег; следующие за ними внимательно наблюдают за поверхностью льда. Передаем панораму с командорского самолета через североградскую стереовизионную установку».

И действительно, усмирив только что естественную холодную пургу, дивизион медленно и низко скользил над снежным покровом и превращал его в воду уже при помощи искусственной горячей пурги. Мощные струи нагретого до пятидесяти градусов воздуха из нижних раструбов передовых машин стремительно низвергались вниз, и наблюдатели в рубках машин последних шеренг уже разглядывали на экранах перед собой чистую ледяную кору, омываемую потоками прозрачной воды.

Дивизион вышел с острова в 2 часа 52 минуты по гринвичскому времени. В 3 часа 35 минут радиогазеты сообщили:

«В четырехстах километрах от станции „Арктания“, на восемьдесят шестом градусе северной широты и на семнадцатом градусе тридцати минутах восточной долготы подобран труп сына начальника станции „Арктания“, Юрия Ветлугина, замерзшего во время пурги. Здесь же обнаружен разбитый штормом о торос двухместный автожир с надписью „Полярный жук“. В семидесяти пяти километрах к юго-востоку от места гибели мальчика найдены в обломках отцепной кабины самолета типа „Молния“ начальник станции „Арктания“ Владимир Ветлугин и его тесть, радист на маяках той же станции Степан Андрейчик. Оба они легко ранены при спуске и аварии парашютной кабины своего самолета, один из них слегка обморожен. Поиски мальчика передавались по стереовизору с командорского противоштормового крейсера…»

Все, кто следил в те дни за стремительным развитием этой арктической трагедии, понимали и видели, что дивизион свою работу выполнил блестяще и сделал все, что от него зависело, но сообщение это все же подействовало удручающе на миллионы людей. Слишком внезапно обрушилась беда на семью Ветлугиных.

Судьба Амундсена, Скотта, Андрэ, Седова и многих других полярных исследователей прошлого снова вставала перед всем миром. История гибели благородных рыцарей Арктики, эти трогательные предания недавнего прошлого вновь были на устах у миллионов людей.