Григорий Гребнев - Пропавшее сокровище. Мир иной

— Неужели вам ни капельки не жалко расставаться со всем здесь, на Земле, что вы любите и что вас любит? С отцом, с сестрой, с вашей невестой — у вас есть невеста, Петя?

— Нет, — покраснев, ответил студент, — невесты нет. Да и не в этом дело. Конечно, жалко. Отец будет… Хотя не знаю. Я еще съезжу домой и поговорю с ним. Но я думаю… надеюсь, во всяком случае, что он благословит меня на такое дело. Да и чем я хуже других? Хуже Нины, например…

— Нина любит Майгина, — грустно сказал Венберг. — Она пойдет за ним всюду. Вы еще не знаете, что это за сила — любовь…

Некоторое время они шли молча.

— Ну, вот мы и пришли, кажется, — проговорил Венберг. — Прекрасное озеро. Красивая и дикая природа… но наша, земная.

Они разошлись по берегу в стороны и стали выбирать удобные места.

Вероятно, они просидели над удочками часа два. Солнце взошло уже довольно высоко. Очередной голец утопил поплавок у Венберга, и геолог осторожно потянул леску, когда земля под ним внезапно сдвинулась. Глухой подземный гул прокатился над озером. Вода в нем взметнулась и обдала берег брызгами и пеной. Венберг вскочил, растерянно оглядываясь.

— Землетрясение! — раздался крик Пети.

Второй подземный толчок, гораздо более сильный, чем первый, сбил Венберга с ног. Треск и грохот разрываемой почвы ударил в уши, земля вздыбилась. Лежа, Венберг видел, как к нему, шатаясь и спотыкаясь, бежит Петя. И снова раздался раздирающий уши грохот. Ослепительный блеск, более яркий, чем солнце, озарил все вокруг.

— Смотрите! — взвизгнул Петя.

Венберг с трудом приподнялся и сел. В той стороне, где был подземный город, заслоняя угрюмый серый конус Коронной сопки, вставал колоссальный столб багрового пламени. У его подножия быстро громоздились клубы черного и белого дыма.

— Арнаутов, Майгин!.. Нина!

Венберг встал на четвереньки, затем выпрямился и побежал, спотыкаясь и размахивая руками. Петя догнал его и схватил за рукав:

— Куда вы?

— Туда! Пустите! Нина!

— Опомнитесь! — крикнул Петя ему в ухо. — Ведь там…

Новый взрыв не дал ему договорить. Клуб раскаленного добела пламени появился на месте огненного столба и стремительно ушел в небо. Пронзительный скрежещущий вой пронесся в воздухе. Венберг не раз наблюдал взрывы и первые выбросы «пробки» из кратеров вулканов, но никогда ему не приходилось видеть, чтобы раскаленные газы взлетали так высоко. И все это произошло там, возле подземного города или даже под ним… Там, где была Нина, где были друзья… Отчаяние и сознание полного своего бессилия сковали Венберга. Он не мог глядеть на страшную трагедию, разыгравшуюся в трех верстах от него и буквально у него на глазах…

Через полчаса все затихло. Тогда Венберг и Петя пошли к сопке. На том месте, где был подземный город, зияла огромная воронка, настоящая пропасть, на дне которой что-то еще дымилось и клокотало. Они ходили вокруг, надеясь отыскать хоть обломок, хоть осколок прозрачного купола, но ничего не нашли. Город словно испарился, распался на атомы. Все вокруг было искромсано и разворочено.

Что случилось с колонией, поселившейся в корабле-городе? Успели ли они выбежать до взрыва? Или… Может быть, воин Чингиз-хана все же нащупал случайно нужный рычажок в будке локомотива?

Наступил вечер. Измученные, оборванные, голодные сидели Петя и Венберг у костра. Венберг неподвижными глазами глядел в огонь, и ему виделось, как непреодолимый напор вулканических газов мнет, плавит, давит, разбрасывает оболочку звездного города, как гибнут в пожирающем пламени люди… Нина… Но тут же, заслоняя это видение, перед ним всплыл образ Арнаутова, когда он уверенно говорил: «… в конце концов он нашел бы нужный рычажок и локомотив отправился бы в путь, куда поведут его рельсы…» И, словно в ответ на его мысли, Петя вдруг сказал вслух:

— Может быть, они все же улетели туда, в «мир иной»?

Венберг поглядел на него запавшими от усталости глазами.

— Все может быть, Петя, — сказал он. — Все может быть…

Вот что рассказал мне милейший Григорий Николаевич Венберг. Я не мог не верить ему — очень уж логично и последовательно воспроизвел он историю открытия удивительного подземного города. Он не просто рассказывал: он подробно, любовно, я бы даже сказал — вдохновенно описывал все детали этой странной истории. Он помнил множество подробностей, а его рассказ о «живых портретах» и о других чудесах корабля-города поразил меня не только фантастичностью, но и точностью описания. Так мог рассказывать только человек, видевший все это своими глазами. И все-таки… все-таки все это очень странно.