Филип Фармер - Человек на задворках

Даже, добавила она, и взгляд ее выцветших, водянистых глаз неуловимо переместился с Пейли на Дороти, даже бедному однорукому мужчине и молодой девушке.

Старина снял шляпу и поклонился.

--Будьте уверены, мэм, моя дочь и я были бы только рады выручить вас с уборкой дома.

--Ваша дочь? -- проскрипела старуха.

--Она, ясно, вовсе не похожа на меня,-- ответил он.-- Ничего удивительного. Она -- моя приемная дочь. Бедняжка осиротела, еще когда пачкала пеленки. Ее отец был моим лучшим другом. Он погиб, спасая мою жизнь. Он лежал на моих руках и умирал, и он умолял меня позаботиться о ней как о собственной дочери. И я сдержал обещание своему умиравшему другу, да упокоится душа его в мире. И пусть я -- бедный тряпичник, мэм, я все делал, чтобы воспитать ее порядочной, богобоязненной и послушной девочкой.

Дороти пришлось забежать за грузовичок, где она зажала рукой рот и корчилась, претерпевая муки в попытках сдержать рвущийся низ нее смех. Когда она овладела собой, старая леди говорила Пейли, что она проводит его туда, где находятся книги. Потом она заковыляла к крыльцу.

Однако Старина вместо того, чтобы проследовать за ней через весь двор, остановился у ограды, которая отделяла переулок от заднего двора. Он повернулся и бросил на Дороти взгляд, выражавший крайнее отчаяние.

--Что случилось? -- спросила она.-- Почему вы так сильно потеете? И дрожите? И вы такой бледный.

--Ты будешь смеяться, если я скажу тебе, а я не хочу, чтобы надо мной смеялись.

--Скажите мне. Я не буду смеяться.

Он закрыл глаза и стал бормотать:

--Ничего, в уме лишь все. Ничего, все хорошо.-- Открыв глаза, он отряхнулся, словно пес, только что вышедший из воды.

--Я могу это сделать. У меня хватит пороху. Все те книжки стоят уйму денег на пиво, и я их провороню, если не спущусь в самое нутро преисподней и не достану их оттуда. Дружище В Небесной Выси, дай мне бесстрашие торговца козлятиной в Палестине и выдержку тамошнего торговца свининой. Ты же знаешь, Старина никогда не праздновал труса. Это на меня действуют злые чары Ненастоящих Людей. Ну давай же, пойдем, пойдем, пойдем!

И с силой вобрав в себя воздух, он шагнул через ворота. Опустив голову в подвал, где стояла, уставясь на него, старая леди.

Не дойдя четырех шагов до входа в подвал, он снова остановился. Из-за угла дома выскочил маленький черный спаниель и принялся его облаивать.

Старина внезапно поднял голову, одновременно вывернув ее и склонив к плечу, скосил глаза и оглушительно, с прицелом на собаку, чихнул.

Взвизгнув, спаниель удрал за угол, и Пейли стал спускаться вниз по ступенькам, которые вели в прохладный сумрак подвального помещения, и, не переставая, бормотал: "Вот так налагаются злые чары на этих чертовых собак".

Когда они сложили в кузов грузовичка все книги, он снял свою фетровую шляпу и снова поклонился.

--Мэм, моя дочь и я -- мы оба, так сказать,-- благодарим вас от всего сердца, а сердца у нас хоть и бедные, но смиренные, за эту коллекцию книг, что вы нам подарили. А если у вас когда-нибудь отыщется еще что-то, что вам не нужно, а вдобавок понадобится крепкая спина и пусть слабое, но желание вынести это из дома... тогда, пожалуйста, не забывайте, что мы бываем в этом переулке каждый понедельник перед великим постом и каждую рыбную пятницу примерно в то время, когда солнце перекатится по небу на три четверти. Если только не будет дождя, потому как Дружище В Небесной Выси плачет под хмельком над нами, несчастными смертными, какие мы дураки.

Он снова надел шляпу, и оба, забравшись в кабину, отправились на фыркающем и пыхтящем грузовичке дальше. Они останавливались еще у нескольких многообещающих куч, пока Пейли не объявил, что грузовичок забит под завязку. Ему не терпелось отметить такое событие. Может, они остановятся за Кабачком Майка и пропустят этак парочку кварт. Дороти ответила, что она, пожалуй, смогла бы справиться с выпивкой, но только если ей дадут виски. А пиво ей как-то не на пользу.

--У меня есть деньжата,-- пророкотал Старина, медленно расстегивая неуклюжими пальцами карман рубашки и вытаскивая из него пачку потрепанных, рваных банкнот. Руль он на это время выпустил, но колеса грузовичка послушно катились прямо по выбитым колеям переулка.

--Ты принесла мне счастье, так что Старина сегодня будет морить деньгами, я хочу сказать, сорить, кха, кха, кха!

Он остановил Фордиану позади небольшого кабачка, который располагался неподалеку. У Дороти никто ничего не спрашивал, когда она, взяв протянутые им два доллара, вошла в здание. Она вскоре вернулась с консервным ножом, двумя квартами пива и полпинтой "V.O".