Григорий Адамов - Победители недр. Рассказы

— А вот посмотри, — Малевская показала ему таблицу анализов, — гематиты — присутствие железа тридцать три процента, в следующем анализе — железа уже тридцать пять процентов, потом опять — тридцать три процента, а в последнем — тридцать восемь процентов.

— Что же это значит?

— Это значит, что снаряд вошёл в огромную залежь гематитовых железных руд.

— А в этих гематитах много железа?

— Пока ещё трудно сказать. Но, судя по анализам, вероятно, это очень богатая залежь руды. Конечно, это не чистое самородное железо. Такое железо очень редко встречается на поверхности земли. Но есть руды с большим или меньшим содержанием железа. Бурый железняк, например, или лимонит, содержит железа до шестидесяти пяти процентов, магнитный железняк — до семидесяти двух с половиной, красный железняк, или гематит, — семьдесят и, наконец, шпатовый железняк содержит до пятидесяти двух процентов железа. Возможно, что эти гематиты настолько богаты железом, что представят большой промышленный интерес. Некоторые наши приборы показывают, что внизу залегают очень мощные руды. Мы это окончательно выясним, когда спустимся ещё ниже… Ты кончил есть, Михаил? Давай, Володя, сделаем ему облучение. Мы и так уже пропустили один сеанс.

Малевская быстро приготовила аппаратуру — лёгкий переносной фонарь с трубой, соединённый проводами с общей осветительной сетью. Потом она сняла бинт с головы Брускова и осмотрела рану.

— А знаешь, Михаил, рана уже начинает зарубцовываться… Пожалуй, через день встанешь. Ну, пересядь сюда!

Брусков покорно подставил голову под трубу фонаря.

— Я не специалист по металлам, — говорил он, пока шло облучение, — и не специалист по геологии, но думаю, что, какие бы богатые залежи железной руды здесь ни оказались, они будут совершенно бесполезными для Советского Союза.

— Почему? — недоверчиво спросил Володя.

— Да потому, что добыть её и доставить на поверхность с такой глубины совершенно невозможно. Как добраться до этой руды? Неужели рыть шахту на такую огромную глубину, чтобы спускать машины, людей?.. Да, кроме того, здесь адская температура. Тут невозможно работать.

— Ну, Михаил, это не страшно, — возразила Малевская, следя по часам за работой аппаратуры. — Ты прав по другой причине: в нашем Союзе так много железных руд, залегающих близко к поверхности, что в этих залежах очень долго не будет, вероятно, надобности.

— Но ведь железа-то, наверно, очень много нужно? — нерешительно вмешался Володя.

— О, да! — ответила Малевская. — Потребность в железе так велика и его добывали в таком количестве, что несколько десятков лет назад все геологи мира в беспокойстве занялись изучением вопроса, надолго ли хватит человечеству вообще запасов железной руды. И они пришли к грустному выводу, что всех запасов хватит лишь на каких-нибудь шестьдесят лет. По подсчётам, произведённым в 1926 году германским учёным Куном, всех запасов железных руд, имеющих для человечества практическое значение, было двести сорок четыре миллиарда тонн. Из них на долю СССР приходилось только десять миллиардов тонн, хотя с каждым годом эти запасы возрастали благодаря открытию всё новых и новых залежей. Но когда советские учёные серьёзно разведали и изучили знаменитую Курскую магнитную аномалию, то все расчёты и подсчёты опрокинулись, и все опасения рассеялись. В одной только этой гигантской залежи оказалось столько железа, сколько во всех подсчитанных мировых запасах. Эти запасы сразу удвоились, а наш Советский Союз вышел на первое место в мире. Вот почему можно сказать, что в железорудных залежах, которые мы теперь проходим, ещё долго не будет чувствоваться надобности… Ну, довольно, Михаил! Давай я наложу мазь и сделаю новую перевязку.

Подставив голову, Брусков сказал:

— А я думаю, что, пожалуй, и курские залежи очень мало будут использованы…

— Что ты этим хочешь сказать, Михаил?

— Век железа кончается, это моё глубокое убеждение. Каждая ступень человеческой культуры имеет свой материал и свой металл для изготовления орудий и предметов обихода. На заре человечества, у первобытных людей таким основным материалом был камень. Это был каменный век в истории человеческой культуры. С развитием культуры наступил бронзовый век. Его сменил железный век, который до сих пор ещё продолжается, но признаки его конца уже ясно видны. Приближается век лёгких металлов и сплавов — век алюминия и магния. Ведь алюминий в три раза легче железа, а магний легче его даже в четыре раза! Уже сейчас алюминий вытеснил железо из многих отраслей производства и народного хозяйства. Там, где требуется лёгкость при максимальной прочности, — там употребляются только сплавы алюминия, с ничтожной прибавкой некоторых других элементов. Достаточно вспомнить, что самолёты и жёсткие дирижабли строятся теперь главным образом из сплавов алюминия. А потом к алюминию присоединится и магний, когда найдут способы его дешёвого и массового получения.