Ларри Нивен - Воители (Сборник)

— КТО ЭТО БЫЛ?

— Неужели вы в самом деле полагаете, что я в состоянии запомнить фамилию каждого донора?

Чьи части тела разошлись по запасникам Лорена? Незнакомого мне человека, знакомого, приятеля? Действительно, разве владелец скотобойни помнит, как зовут каждого забитого бычка?

— Меня вообще очень интересуют всякие, так называемые, парапсихические способности, — сказал Лорен. — Я запомнил ваше имя. А потом, когда я уже вот-вот должен был заключить соглашение с вашим приятелем-белтером Дженнисоном, я припомнил кое-что необычное об его коллеге по экипажу, с которым он вместе добывал руды. Вас называли Джилом-Рукой, верно? Выразительная кличка. В космопортах вы пьянствовали задаром, если были еще способны поднести выпивку к губам пальцами вашей воображаемой руки.

— Черт бы вас побрал! Вы решили, что Оуэн был подсадной уткой, что ли? И вы убили его из-за меня? Меня!

— Если вы и дальше будете колотить себя кулаками в грудь, мистер Гамильтон, — это вам ничего не даст! — В голосе Лорена появились стальные нотки. — Лучше бы вы развлекали меня.

Я стал прощупывать все вокруг в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь мне высвободиться из моей вертикальной тюрьмы, этой смирительной рубашки из бинтов. И ничего такого не нашел. Я был наглухо перепакован бинтами, словно мумия, притом бинтами достаточно прочными, чтобы можно было их порвать. Все, что мне удалось прощупать своей воображаемой рукой, — это матерчатые бинты, доходящие до самой шеи, и подкрепляющий стержень вдоль позвоночника. Под этими бинтами я был совершенно голый.

— Я продемонстрирую вам свои сверхъестественные способности, — сказал я Лорену, — если вы угостите меня сигаретой.

Может быть, благодаря этому удастся добиться, чтобы он подошел достаточно близко…

Ему было известно кое-что о возможностях моей руки. Он знал пределы ее досягаемости, поэтому положил всего одну сигарету на краешек сервировочного столика на колесах и толкнул его в мою сторону. Я поднял сигарету и засунул себе в рот, с надеждой ожидая, что он подойдет ко мне с огнем, чтобы я смог закурить.

— Это моя ошибка, — пробормотал он, после чего подтянул столик назад и повторил все с самого начала, но уже с зажженной сигаретой.

Не повезло. Но, по крайней мере, удастся хотя бы покурить. Я с трудом подхватил сигарету на расстоянии двух футов. Двигать своею воображаемой рукой мне пришлось довольно медленно — в противном случае, то, что я в ней держу, просто проскальзывает между пальцами.

Лорен, как зачарованный, не отрывал глаз от этого зрелища. От плывущей по воздуху, ничем не поддерживаемой сигареты, повинующейся моей воле! Глаза его при этом все больше и больше наполнялись нескрываемым ужасом. И это было очень для меня плохо. Фокус с сигаретой, наверное, оказался ошибкой с моей стороны.

Некоторые рассматривают пси-способности как нечто родственное колдовству, а людей, обладающих парапсихическими способностями, считают слугами дьявола. Если Лорен меня испугался, значит мне скоро конец.

— Интересно, — произнес Лорен. — И как далеко простираются ее возможности?

Он ведь и сам знал это.

— На длину моей настоящей руки, разумеется.

— Но почему? Другим такое удается на гораздо большем удалении. Почему же вы лишены такой способности?

Он находился в противоположном конце комнаты, в добрых восьми метрах от меня, и теперь удобно разлегся в кресле. В одной руке у него был бокал, в другой — иглопистолет. Внешне он выглядел совершенно непринужденно. Мне страстно захотелось заставить его хотя бы покинуть это удобное кресло, а уж о том, чтобы заманить его в пределы досягаемости моей руки, нечего было и мечтать.

Комната казалась полупустой, впечатление было такое, что она находится где-то в подвале. Единственной мебелью здесь были кресло Лорена и небольшой передвижной бар, если только не было еще чего-нибудь у меня за спиной.

Подвал этот мог находиться где угодно. В любом районе Лос-Анджелеса или даже за его пределами. Если на самом деле сейчас утро, то я вообще мог уже оказаться в любой точке, земного шара.

— Разумеется, — сказал я. — Другим удается дотягиваться куда дальше, чем мне. Но моему воображению не под силу вытянуть ее на несколько метров. Может быть, кому-нибудь и удастся убедить, меня попробовать, если он очень сильно постарается. Но не исключен и такой исход, что эксперимент убьет во мне даже ту способность, что у меня еще есть. Тогда у меня останется всего две руки, как и у любого другого человека. Мне, пожалуй… — я остановился, так как мне пришло в голову, что в намерения Лррена как раз и входило отобрать у меня эти самые руки…,