Михаил Успенский - Райская машина

…Вместо креста или ладанки Серёга «Лось» Панин носил на шее заламинированный для сохранности кусочек клеёнки из роддома. На бирке чернильным карандашом было написано: «Панин мальчик 6700». Тогда никакой книги Гиннесса в России не полагалось, но и без Гиннесса могучий младенец вырос в гиганта.

Гигант познакомился с Мерлиным на природе, когда обоим было лет по восемь, а Панины переехали в Крайск из какого-то дальневосточного гарнизона.

Дело было в пригородном бору, куда весь город выезжал на выходные. Серёжа Панин стоял возле огромного муравейника и увлечённо на него мочился, вызывая панику среди шестиногого населения.

– Мальчик, что вы делаете? – послышался за спиной тонкий, но строгий голосок.

Малолетний детина оглянулся. Позади него стоял явный зачуханец-зубрила (слово «ботаник» употребляли тогда только по прямому назначению) в вельветовых брючках-гольф и смотрел на Панина, как грозный родитель-майор.

Панин смутился и мигом заправил хулиганское своё хозяйство в шаровары.

– Мурашей обоссаю… То есть обоссовываю, – признался он вместо того, чтобы тут же накостылять этой самозваной Мальвине.

– А знаете ли вы, мальчик, что муравьи берегут лес от вредителей? Знаете ли вы, что они гораздо умнее людей? Знаете ли…

В следующие полчаса одуревший Серёжа Панин узнал, сколько видов муравьёв существует на земле, как они размножаются, как воюют, как заботятся о потомстве и культивируют грибы, как выращивают и пасут молочную тлю, как прокатываются огненной волной по джунглям, уничтожая всё живое, какая у них дисциплина и специализация, какие друзья и враги. Особенно потряс его хитрый жучок-ломехуза, что забирается в муравейник, дурманит обитателей особой жидкостью, а потом безнаказанно жрёт муравьиные яйца.

– Вот ведь суки драные, мать их Софья! – осудил он жучка. Образ же ломехузы навсегда вошёл в панинское сознание как символ самой распоследней ссученности.

Да к тому же зубрила умудрился в своём научном сообщении обойтись без единого связующего русского слова!

Панина считали тупым и учителя, и родители, но тут он сообразил, что такое Рома Мерлин и сколько из этого Ромы выйдет пользы.

Поэтому он страшно обрадовался, когда по осени они с зубрилой оказались в одном классе. А родители Мерлина страшно обрадовались, что у сына появился наконец-то друг.

С тех пор Мерлин стал для Серёжи Панина и учебником, и справочником, и арифмометром, и логарифмической линейкой (ни калькуляторов, ни компьютеров ещё не было в ту пору, и как-то обходились), и счастливым билетом, и наперсником, и наставником. А Панин был для Ромы и телохранителем, и крепостным дядькой при барчуке, и консультантом – по жизни и по девушкам.

Тогда Мерлин и получил прозвище Колдун – за безошибочные, по мнению профанов, прогнозы. Про короля Артура и его команду в те годы слышали немногие…

Юность их развела, но не навсегда.

Панин унаследовал от папаши не только «мать их Софью», но и солдатскую закваску, пошёл в военное училище и стал вертолётчиком, потому что, несмотря на габариты, мечтал летать.

Налетался он вволю. Над Гиндукушем, над Хайберским перевалом, над долиной Пяти Львов, над Кавказом…

Мерлин отслужил в хитрой своей части и продолжил образование по гуманитарной линии. Панина ему здорово не хватало. Гонор-то остался, а драться было некому.

Долгой вышла разлука. Многое в неё вместилось – целая эпоха.

С приходом нового времени оказалось, что ни военные вертолётчики, ни мирные историки никому больше и на фиг не нужны.

Встретились друзья случайно, в гнусной парковой забегаловке, окружённые толпой таких же растерявшихся и матерящихся мужиков. Забегаловка была оборудована в том самом пригородном бору, вырубленном нынче практически подчистую.

– Минетжеры на Русь пришли. Правда-правда, я сам в «бегущей строке» объявление видел – «Требуется опытный минетжер». Самое то для них название – присосались к Отечеству… Но я своё дело открою, конкретное, – глядя в никуда, угрожающе сказал Панин.

– А первичный капитал? – безнадёжно спросил Мерлин.

– Есть кое-что, – туманно сказал Панин. – Не зря же я столько лет по свету мотался. Бабок туева хуча. Зацепил в одном ауле два мешка фальшивых долларов.