Александр Степанов - Таинственный остров [Повести и рассказы]

Молча поглядел человек в последний раз на Идею жадным взглядом, пытаясь найти в ней прежние черточки светлой царевны, но, не найдя ничего, безнадежно опустил голову на грудь и тихо вышел из дворца, ничего не понимая и не соображая, и только в голове у него неотвязно мелькали последние слова царевны Идеи:

…Вини сам себя, Человек!..

Льет свой холодный свет полная луна, освещая картину жизни первобытного человека. Вот он прокрадывается тихо вдоль болота, держа в руках тяжелую сучковатую дубину. Сзади него шаг в шаг идет его подруга жизни, покорными глазами следя за каждым жестом своего властелина.

Тело их покрыто густыми длинными волосами, предохраняющими кожу от царапин и ссадин и покрывающими мускулы, точно выкованные из стали.

Неуклюжи они на вид. С непомерно длинными руками и короткими ногами, напоминают больше лесных обезьян, чем людей. Походка не уверена и не тверда и видна привычка проводить большую часть времени на деревьях, спасаясь от когтей и зубов хищников, которых в те времена было очень много.

Тихо идут они и беспокойством горят их глаза. Много врагов притаилось во тьме кустарников, окаймляющих болото. Тут и гигантский плезиозавр и ингуадон и хищный бронтозавр… Они дремлют в теплой тине болота, но чуток их сон… а мясо человека так вкусно, гораздо вкуснее, чем мясо ящеров.

В воздухе носятся огромные тени птеродактилей, этих птиц-драконов, жадно подстерегающих добычу. Но их человек мало боится. С одним справится он при помощи своей дубины, от стаи же спрячется или в кустах, или в густой листве деревьев первобытного леса.

Человек дошел уже до конца болота. Через несколько шагов начнется большой лес с вековыми деревьями, на которых всегда можно найти спасение от прожорливых ящеров.

Там уже он ничего не боится. Там, на ветвях деревьев царство человека и оттуда он смеется и над гигантским плезиозавром и над прожорливым ингуадоном и над хищным бронтозавром…

Человек, не предпринимая больше предосторожностей, делает несколько больших прыжков к ближайшему дереву, широко раскинувшему свои ветви. Еще один прыжок и он будет в своем царстве, под защитой ветвей и листьев родного ему леса. Еще один только прыжок!..

Вдруг упругое твердое тело, покрытое блестящей чешуей, проносится, как молния по воздуху и огромные когти впиваются в тело человека, раздирая его в клочья.

… И огромные когти впиваются в тело человека, раздирая его в клочья…

Человек знает, что он погиб. Покорно подчиняясь судьбе, закрывает он глаза, не пробуя защищаться.

Да и что может сделать он со своей дубинкой против бронтозавра, броня которого словно вылита из стали?

Подруга человека останавливается на одно мгновенье в нерешительности, не зная, идти ли ей на помощь мужу или спасаться. Но инстинктивное чувство самосохранения побеждает, страх охватывает ее всю и, дико визжа, с ловкостью обезьяны, взбирается она на высокое дерево, откуда скорее с любопытством, нежели с жалостью наблюдает, как гигантский бронтозавр пожирает ее друга.

Кости хрустят на могучих челюстях, кровь брызжет фонтаном и довольное похрюкивание ящера показывает, что пища ему по вкусу…

А луна льет свои холодные лучи на землю, освещая эту трагедию первобытного человека, и ее нежный голубоватый свет смешивается с яркими тонами пролитой крови…

То же место, но болото частью повысохло. Ящеры или ушли в другое пристанище, или перебиты человеком, который теперь уже не живет один в ветвистых верхушках деревьев, а соединился в группы, решив, что в массе ему легче защищаться от врагов.

Человек начал мыслить, результатом этого получилось начало его господства над всем живущим.

Он понял, что мелких ящеров ему нечего бояться, так как, нападая массой, он легко с ними справлялся, а от больших он защищал себя, устраивая жилища свои в местах, недоступных тяжелым, неуклюжим гигантам доисторического периода.

Начав мыслить, человек начал приспособляться. С верхушек деревьев спустился он на землю и устроил свои жилища в пещерах, на крутых склонах гор, выходивших к реке.

Сделал это он не инстинктивно, как раньше, а уже обдуманно. Крутые склоны гор не позволяли прожорливым ящерам добираться до жилища человека, а близость реки обеспечивала ему воду.