Кирилл Бенедиктов - Точка Лагранжа (Сборник)

— Вот и все, Эль Капитано, — сказал Однорукий, подходя. Анненков по-прежнему не видел его, да и особенного интереса глазеть по сторонам у капитана не было. Но, судя по голосу, индеец находился где-то совсем близко, шагах в трех-четырех. — Барахтаешься? Молодец. Мужчина должен сражаться до конца, должен быть сильным.

Анненков судорожно цеплялся за корень — левая рука немела, пальцы, впившиеся в дерево, казались ломкими и хрупкими. Он знал, что стоит им разжаться — и он уйдет в разверзшуюся под ногами бездну с головой. Он повернул голову на звук голоса и немедленно хлебнул вонючей холодной жижи.

— Позволь, я помогу тебе, — предложил Руми. Анненков наконец увидел его — темное бесформенное пятно в окружении таких же пятен тьмы. Но у этого пятна в чернильном сгустке, означавшем руку, что-то смутно поблескивало. Металл.

— Прощай, Эль Капитано, — торжественно проговорил Однорукий, и металл блеснул снова. Наверное, где-то наверху все же пробивался сквозь тучи слабенький лунный свет, потому что иначе этот блеск объяснить было невозможно. Анненков услышал свист и тяжелый, стонущий удар. Корень, за который он держался, вздрогнул и спружинил, а пальцы ощутили прикосновение ледяного металла.

«Мачете! — мелькнуло в мозгу Анненкова. — То самое, что было у него в руке, когда он натравил на меня своих людей перед взорванным мостом! Он хочет отрубить мне пальцы!»

Руми досадливо крякнул и вновь занес мачете над головой. Было ясно, что на этот раз Однорукий не промахнется.

Капитан разжал пальцы быстрее, чем осознал, что делает.

Мачете с глухим стуком ударило в корень. Анненков выбросил вверх левую руку в отчаянной попытке перехватить огромный нож. Пальцы скользнули по металлу, сорвались…

Бездна под ногами издала торжествующий рев.

Капитан повалился на левый бок, из последних сил помогая себе ногами. Один из болотоходов, кажется, свалился с ноги, но непонятно было, лучше стало от этого или хуже. Анненков заорал, дернулся, пытаясь вывинтиться из мягкого капкана болота, и наконец сумел выпростать на поверхность правую руку, сжимавшую «маузер». Несколько раз рванул спусковой крючок.

Отдачей от выстрела его вбило в топь с головой. А потом сверху обрушилось на капитана что-то мягкое и тяжелое.

Анненков вцепился в индейца свободной рукой, потянул вниз, на глубину — тот почему-то не спешил тонуть, как будто был наполнен изнутри воздухом, — судорожными движениями подминая под себя, и, пока тот не ушел совсем глубоко, выбрался на край западни, используя тело врага как ступеньку. Выбравшись, он долго лежал лицом вниз, сотрясаясь всем телом, с омерзением выплевывая забившую горло болотную жижу. Потом кое-как поднялся на колени, привалился спиной к ближайшей кочке и принялся чистить «маузер», поминутно сплевывая и матерясь. В таком положении и нашел его на рассвете Ланселот Стиллуотер, осторожно выехавший на утыканную мертвыми деревьями болотистую проплешину, посреди которой зияла наполненная черной, вязкой на вид водой квадратная яма.

— Вы вовремя, Ланселот, — сказал ему Анненков. — И хорошо, что с лошадью. Веревка есть? Отлично. Нам придется понырять.

— Прежде всего, — сказал капитан Анненков, — я хотел бы с вами попрощаться. Вряд ли мне представится такая возможность после того, как я закончу свой рассказ.

— Это еще почему? — подозрительно спросил дон Луис. Он спустился в гостиную в охотничьем костюме, не успев переодеться после проводов Гутьерреса.

— Да, Юрка, что это ты придумал? — поддержал его Стеллецкий. Ник, в отличие от хозяина «Холодной горы», выглядел по-домашнему: мягкие фланелевые брюки, теплый белый свитер из шерсти альпаки. В руках Стеллецкий рассеянно вертел пузатый бокал с виски.

— Расследование завершено, — пожал плечами Анненков. — Больше мне здесь делать нечего. К тому же я не думаю, что большинство из вас захотят пожать мне руку.

— Сеньор капитан нас интригует, — тонко улыбнулась Миранда. — Вполне в духе английских детективных романов, которые так замечательно пишет эта… как ее… миссис Кристи.

— О, так даже интереснее! — поддержала ее Машенька. — В этих романах сыщик обязательно собирает всех в одной комнате, запирает двери, а потом объявляет…

Тут она сделала большие глаза, смешно свела к переносице брови и с выражением произнесла:

— Преступник среди нас, господа! Стеллецкий громко рассмеялся, но смех его прозвучал одиноко.

— Предлагаете закрыть дверь? — без улыбки осведомился Анненков. — В таком случае следует кое-кого подождать; собрались еще не все.