Пол Андерсон - Ради славы Вселенной

— Почтенная госпожа, позвольте дать вам совет. Возможно, вам стоит быть… осмотрительнее. Чувства, которые к вам испытывают, стали сильней.

Лисса смутилась.

— Что вы имеете в виду?

Дрожь, пробежавшая по длинному телу Медноруда, вероятно, соответствовала людскому пожиманию плечами.

— Я чувствую эмоции, а не мысли. И в отношении существ другой расы мои возможности ограниченны… Я воспринимаю основные эмоции, оттенки от меня ускользают. И все же я ощущаю радость и яростную горечь, и даже дружелюбное, хотя и отчасти смешанное с похотью любопытство. Это позволяет мне догадаться о том, что, скорее всего, сейчас интересует окружающих.

Губы сузаянца не могли изобразить человеческую улыбку, а его речь передавалась бесчувственным прибором-переводчиком, и все же Лиссе показалось, что она угадывает доброжелательность, беспокойство и даже нечто вроде любви.

— Это не мое дело, как говорится в вашем расхожем выражении, тем более что я здесь совсем чужой. Но я прошу вас не допустить разобщенности. Мы направляемся в загадочное место. Мы должны сохранить единство.

— Конечно.

Медноруд покинул кают-компанию. Лисса смотрела ему вслед, пока тот не скрылся, и только потом двинулась дальше.

Она понимала, что сузаянец прав.

«Мы с Гервардом были слишком беспечны. Но все случилось так неожиданно, так быстро… Нет, нашему поведению нет никаких оправданий. Никто не освобождал нас от ответственности, мы отвечаем и за команду, и за цель экспедиции».

В прежних экспедициях Лисса не заводила любовных отношений, за исключением пары рейсов, когда путешествовала вместе с Томасом Вайтривером. Но тогда она заранее знала, что будет с ним. Они надеялись, что отношения между домами Виндхолмов и Вайтриверов удастся скрепить еще одним браком. Со временем эта надежда угасла, и Лисса рассталась с Томасом — с грустью, но без горечи. Томас был слишком молод. На планете она могла позволить себе любые личные отношения — там ревность не могла принести беды.

«Но, проклятье, Гервард — самый лучший любовник из всех, какие у меня были! Умелый, внимательный, страстный… И к тому же — самый лучший человек из всех, с кем я до сих пор встречалась. Мудрый, нежный, решительный. Он вернулся из непроглядной ночи — это я вывела его к свету, сказал он, — и обрел такую внутреннюю силу, такие знания, каких я не могу даже себе представить. Ведь я никогда не была во тьме. Папа с мамой, наверное, сперва не обрадуются моему выбору. Но они узнают Герварда получше и поймут. А пока нам и вправду стоит вести себя более сдержанно. Если, конечно, мы сумеем. Как можно скрыть от людей свое счастье?»

Прыжок.

Ослепительное сияние.

Мало-помалу Лисса расслабилась.

Ничего не произошло. Она парила перед оружейной панелью «Дагмара», в тишине, среди океана звезд.

«Что ж, — подумала она, — мы знали, что Медноруд не располагает точными навигационными данными, а в космосе даже малейшая погрешность в расчетах может на деле оказаться огромной».

Лисса огляделась, пытаясь найти что-нибудь необычное, то, что привлекло внимание сузаянцев. Магеллановы Облака, галактика Андромеды, несколько других галактик, видных невооруженным глазом… Плотная темнота заслоняла от Лиссы сияние в центре ее родной галактики — возможно, обзору мешает голубой гигант, находящийся в десяти или двенадцати световых годах отсюда. Его наверняка можно найти в каком-нибудь исследовательском каталоге…

— Что удалось обнаружить? — спросил Вален по интеркому.

— Никаких следов радиации, похожих на излучение корабельных двигателей, — доложил корабль. — Источник аномального излучения на девятнадцать часов двадцать шесть минут — шестьдесят два градуса к югу. Радиоизлучение, оптическое, рентгеновское, возможно наличие нейтринного компонента.

Голос Валена возбужденно задрожал:

— Должно быть, это оно. Хорошо, нацеливай антенны.

— Прошу разрешения оставить пост, — сказала Лисса.

— Разрешаю, — ответил Вален. — Присоединяйтесь ко мне. Возможно, нам понадобится кое-что обсудить без помощи интеркома, чтобы не тревожить ученых.

«Какой неуклюжий предлог! — подумала Лисса. — Мы могли бы поговорить и по прямой связи… Ладно, неважно! Насколько я знаю Эскера, он сейчас слишком занят работой и вряд ли что-нибудь заметит… Не буду о нем думать. Что может быть лучше, чем быть рядом с тобой, милый?»

Она поспешила в капитанскую рубку.

Оттуда, распростившись с чудесными видами космоса, они перебрались в каюту Валена, где долго целовались.