Иван Ефремов - На краю Ойкумены. Звездные корабли

— Вы помните Тао Ли, Илья Андреевич?

— Как же! Это молодой китайский палеонтолог, очень способный. Убит в тысяча девятьсот сороковом году фашистскими бандитами при возвращении из экспедиции. Погиб за свободный Китай.

— Совершенно верно. Я описывал некоторые его материалы, состоял с ними в переписке. Он собирался приехать к нам… Так мы и не встретились! — вздохнул Шатров. — Короче говоря, из своей последней экспедиции он прислал мне посылку с необычайно любопытной вещью. Посылка эта вот, на столе. При ней короткая записка с обещанием подробного письма, написать которое ему не удалось. Его убили в Сычуани, на пути в Чунцин.

— А где он был в экспедиции? — спросил Давыдов.

— В провинции Сикан.

— Ну и ну! Однако забрался!.. Погодите — это горный узел на восточном конце Гималайской дуги, между нею и Сычуаньскими горами… Да ведь знаменитый Кам, куда стремился Пржевальский, — это тоже там!

Шатров одобрительно посмотрел на друга:

— Ей-ей, в географии с вами не потягаешься! Я только с картой в руках разобрался. Кам — это северо-западная часть Сикана, и, между прочим, Тао Ли вел исследования именно в Каме, на востоке его, в районе Энь-Да.

— Ясно, ясно. Показывайте, что у вас за штука. Оттуда можно ждать чего угодно!

Шатров извлек из коробки нечто завернутое в несколько слоев тонкой бумаги, развернул и подал Давыдову обломок твердой ископаемой кости, на первый взгляд бесформенной.

Давыдов повернул раза два тяжелый светло-серый кусок и сказал:

— Кусок затылочной части черепа крупного хищного динозавра. [225] Динозавры — большая группа вымерших ящеров, которая длительное время господствовала на Земле от 60 до 150 миллионов лет назад. Что же тут особенно удивительного?

Шатров молчал. Давыдов еще раз осмотрел кость и внезапно издал глухое восклицание. Положив обломок на стол, он поспешно вытащил из желтого полированного ящика бинокулярную лупу, выдвинул плечо штатива, прикрепил тубус.

Широкая спина профессора согнулась над прибором, он прильнул глазами к двойному окуляру, сунув под лупу свои большие руки с зажатой в них костью динозавра. Некоторое время в кабинете царило молчание. Шатров чиркнул спичкой. Давыдов поднял от бинокуляра расширившиеся от изумления глаза:

— Невероятно! Не могу подыскать объяснение! Череп пробит насквозь в самой толще кости. Отверстие настолько узко, что не могло быть сделано рогом или зубом какого-нибудь животного. Если бы это была болезнь — некроз, костоеда, — тогда края имели бы следы болезненных изменений. Нет, это отверстие было пробито! Пробито в живой кости! Несомненно. Обе стенки черепа. Насквозь, точно пулей. Да, если бы это не было бредом, я сказал бы, что пулей… Впрочем, нет, отверстие не круглое — это овальная узенькая щель, точно вырезанная и потом уже, в процессе окаменения кости, заполнившаяся рыхлой породой. — Давыдов отодвинул штатив бинокуляра. — Поскольку я не склонен был до сих пор к бредовым видениям и явно трезв, то могу лишь сказать — странный случай. Необъяснимый случай!

Он холодно посмотрел на Шатрова. Тот вытащил из коробки второй пакет, снова зашелестел бумагой.

— Я не могу спорить с вами, — медленно сказал Шатров, — это действительно случай, и если хорошенько подумать, то можно найти ему даже не одно объяснение. Но второй такой же случай заставит вас отказаться от сомнений. Вот он, второй случай! Ок!

На стол перед Давыдовым легла вторая кость — плоская, с изломанными краями.

Давыдов затянулся, должно быть, очень глубоко папиросой, побагровел и закашлялся.

— Обломок левой лопатки хищного динозавра, — говорил Шатров, склоняясь через плечо приятеля, — но не того животного, чей череп. Это более старый и крупный индивид…

Давыдов кивнул головой, не отрывая глаз от маленького овального отверстия в костяной пластине — обломке лопатки могучего ящера.

— То же самое, то же самое! — взволнованно шептал он, водя пальцем по краю загадочного отверстия.

— Теперь записка Тао Ли, — методически продолжал Шатров, скрывая радостное торжество.

Ему, уже пережившему потрясающее значение открытия, было легче сохранять хладнокровие.

Вместо плавной русской речи в кабинете зазвучали отрывистые английские слова. Шатров медленно прочитал короткое сообщение погибшего ученого:

— “…В сорока милях к югу от Энь-Да, в системе левых притоков Меконга, я наткнулся на обширную котловину, ныне занятую долиной реки Чжу-Чже-Чу. Это межгорная впадина, залитая покровом третичной лавы.