Михаил Каришнев-Лубоцкий - Прекрасная мстительница

Зато Савелий ловким приемом прижал одну руку мстительнице и крикнул:

– Гиви, доктор, ко мне!

В палату вбежали Гаидзе и врач. Гиви схватил Элли за вторую руку, а взволнованный эскулап торопливо сделал буйной «больной» успокоительный укол. Элли сердито проворчала какое-то проклятье, но вырываться перестала.

– Как у нее глаза горят! – поразился врач, прикладывая ватку к месту укола. – Никогда таких глаз у людей не видывал!

Элли прикрыла глаза, делая вид, что засыпает.

– Кажется, подействовало, – прошептал Гиви, улыбаясь.

– Сколько времени она проспит? – деловито поинтересовался Кошкин у лекаря.

– Часа два, не меньше, – ответил врач.

– За это время мы должны найти решение, – сказал Савелий приятелю. А врача попросил: – Если начнет просыпаться, сделайте ей еще один укол. Мы скоро вернемся.

И Кошкин с Гаидзе ушли. А врач, пощупав пульс «больной», довольно улыбнулся и стал подключать к Элли сорванные датчики медицинских приборов.

Спустя каких-нибудь пятнадцать минут Савелий и Гиви уже сидели у Кошкина дома, пили крепкий кофе для успокоения и «держали совет».

– Ну? – спросил Савелий. – Твои предложения?

Гиви пожал плечами:

– Первый такой случай в моей практике! Ума не приложу, что нам делать!

– А пока суда над нею не будет, мы и делать ничего не можем. А суда сто лет не дождешься!

– В целях самообороны можно, конечно… – Гиви не договорил, смущенно отпил глоток кофе, поставил чашку на стол. – Но – чем?..

– Да, пули ее не берут, это проверено, – Кошкин встал, зашагал по тесной комнатке из угла в угол. – Неужто на уколах ее до суда держать?

– Со спящих показания не берут, – заметил Гиви, – да и не судят тоже. Придется вызов от нее принимать: она с зубами, мы с осиновым колом. Тьфу, вот ситуация!

И Гиви сердито плюнул и поднял вверх правую руку, словно взывая к кому-то за помощью.

– Осиновое колышко от того раза у меня, кажется, еще осталось, – Кошкин заглянул в шкаф, под диван, поискал на подоконнике. – Неужто выбросил? – Он вдруг вспомнил: – На кухне лежит!

Савелий торопливо вышел из комнаты, прошел на кухню.

– Марья Петровна, – спросил он соседку из второй комнаты, – вы тут полешко не видели? Чурочку такую осиновую?

– Никодимов твою чурочку подобрал, у него шкаф без одной ножки, – охотно ответила соседка.

Кошкин поспешил к Никодимову.

– Николай, где мое полешко? Мне его надо.

Никодимов сердито отмахнулся:

– Не мешай! Гляди, что показывают!

Он ткнул правой рукой в телевизор, перед которым сидел, и тут же жестом левой пригласил Кошкина присоединиться к нему и понаблюдать за интересным зрелищем, развертывающимся на экране.

Савелий машинально бросил взгляд на телевизор и остолбенел: он увидел в нем Элли! Охотница за милиционерами сидела в паланкине и кого-то высматривала в толпе веселящихся перед ней людей. Вдруг какой-то молодой мужчина отделился от толпы и, выхватив из-под одежды пистолет с длинным стволом и громко крикнув: «Умри, несчастная!», пальнул в красотку. Народ замер и все как один уставились на жертву покушения и на ее убийцу. Красавица оторвала ладонь от груди и посмотрела на нее: на ладони была кровь! Кровь стала просачиваться и сквозь платье несчастной женщины. «Ты думал, что я убита? – прошептала она, глядя покрасневшими, как рубины, очами на Никодимова и Кошкина. – Меня трудно убить, глупый мальчишка!» И она, криво усмехнувшись, вдруг захохотала сатанинским смехом.

– Видал ведьму? – спросил взволнованный Никодимов у еще более взволнованного Кошкина, тыча снова рукой в экран телевизора. – Троих сожрала и этого сожрет, вместе с пистолетом!

Савелий, забыв о «полешке», присел на диван. А в телевизоре уже показывали какую-то комнату в телестудии и троих людей, удобно расположившихся за круглым красивым столом. Эти люди были: русский тележурналист, американский кинорежиссер и исполнительница главной роли Элли Вурд.

– Сегодня мы, дорогие телезрители, расскажем вам о съемках одного из многих голливудских фильмов, – сказал журналист, глядя в объектив телекамеры. – Разрешите мне представить вам наших собеседников: режиссер Том Бренди и актриса Элли Вурд.

Услышав свои фамилии, Том и Элли заулыбались еще веселее и дружелюбнее.

– Сначала вопрос даме, – журналист перешел на английский: – Элли, это ваша первая большая роль в фильме ужасов. Вы не боитесь?

– Ужасов? – шутливо переспросила по-русски актриса. И улыбнулась ослепительной улыбкой: – Я знаю русский язык довольно неплохо!