Михаил Каришнев-Лубоцкий - Дар небес

Тем временем Платон Платоныч, увидев что случилось, не стал долго ахать и охать, а повернувшись на секунду к Кириллу и приказав ему не шевелиться и стоять на месте, быстро хлопнулся животом на землю и по-пластунски пополз к краю обрыва. Заглянув вниз и убедившись, что все четверо упавших в пропасть остались живы, он крикнул, обращаясь к сыну:

– Держись, Макс! Сейчас я сделаю лассо и вытащу вас наверх!

После чего так же по-пластунски отполз подальше от опасного места и поднялся на ноги.

– Давай веревку, Кирюш! Пришло время вспомнить молодость! Когда-то я здорово умел метать лассо: ни одна лошадь не могла от меня увернуться. Хоп – и она готова!

Платон Платоныч взял себя правой рукой за горло и, слегка надавив пальцами на кадык, выпучил широко глаза.

– Ты душил лошадку?! – изумился внук. И укоризненно покачал головой: – Мучить животных нельзя! Им это не нравится!

– Да не мучил я никого… – смутился немного бывший жокей. И, взяв у Кирюши моток веревки, стал торопливо взять петлю. – Ловить лошадей – ловил, а мучить их вовсе не собирался…

Сделав лассо, Маковцев-старший снова сползал к краю обрыва и, определив поточнее, где находится его сын, вернулся на исходную позицию.

– С первой попытки не ручаюсь заарканить твоего папашу, но со второй он от меня не уйдет! – горделиво произнес Платон Платоныч и красивым жестом метнул петлю в сторону пропасти. И через две – три секунды едва уловимым движением дернул веревку за тот конец, что оставался у него в руках. – Есть! – улыбнулся он во весь рот. – Зацепил! Теперь лишь бы не сорвался!

И Платон Платоныч, упершись правой ногой в каменный выступ, принялся наматывать веревку на левую руку.

Петля попала Максиму на шею и затянулась на ней намертво. Несчастный попытался что-то крикнуть, но из горла вырвался только придушенный хрип. Держась одной рукой за спасительное дерево, он начал другой рукой стаскивать с шеи удавку. При этом Максим невольно стал переступать с ноги на ногу и слегка ударять толстяка-грабителя каблуком по лысому затылку.

– Эй, нельзя ли прекратить эти танцы?! – окрысился, морщась от боли, Колобок. – Вы еще не на свадьбе!

– Не действуйте ему на нервы! – заступилась за Максима Леночка. – Не видите – у него появились новые проблемы!

– Гха… Гхх… Гха… – в знак признательности за солидарность прохрипел кандидат в удавленники и еще пару раз трепыхнулся в петле.

– Хоть бы кто помог! – пожаловался Платон Платоныч внуку, обливаясь потом и тщетно пытаясь вытащить «улов» на вершину скалы. – И сам я уже измучился, и сына, наверное, измучил. Надолго нас так не хватит!

– Подожди тянуть, я сейчас посмотрю, в чем там дело, – произнес вдруг Кирюша и, оттолкнувшись от земли, взмыл над дедом и медленно стал опускаться в бездну.

– Стой! Стой! – закричал с опозданием опешивший Платон Платоныч и чуть было не выпустил из рук веревку, но быстро опомнился и вновь перекрыл несчастному Максиму кислород.

Первым увидел зависшего над пропастью рыжеволосого мальчугана Мотылек. Обалдело уставившись на него своим единственным глазом, он проговорил, заикаясь:

– Господи… Ангел!

– Это не к вам! – тут же остудила его притязания мамочка новоявленного ангелочка. И посмотрев на сына, висящего в воздухе без всякой страховки, строго сказала:

– Кирилл, что ты тут делаешь?! Зачем ты уехал из дома с этим авантюристом?!

Леночка кивнула в сторону Максима Маковцева, и тот виновато мотнул головой и еще раз попытался ослабить удавку.

– Не нужно ругать папу! – заступился за отца «ангелочек Кирюша». – Он не виноват, что мы с дедом пустились в погоню!

– Твой дед – сумашедший!

– Неправда, с ним не соскучишься! – Кириллу надоела бесплодная дискуссия, и он подлетел вплотную к Максиму. – Держись за меня, папочка! А мама пусть еще минутку нас подождет!

Взявшись за руки, Максим и Кирилл стали воспарять вверх.

– Как только нас посадят, сразу пойду в церковь! – заявил торжественно Мотылек. – Пока не замолю грехи, к спиртному не прикоснусь!

– Прикуси язык, кретин! – рыкнул на него сердито Колобок. – В тюрягу я еще пока не собираюсь!

Доставив Максима на вершину скалы, Кирилл спустился за Леной.

– Не бойся, мамочка, летать совсем не страшно!

– Особенно без парашюта… – добавила шепотом Леночка и схватила сына за ладошку. – Тебе не больно?

– Нет, – улыбнулся Кирюша, – держись покрепче!

Невольно любуясь удивительным мальчуганом, Мотылек восхитился: