Владимир Рыбин - Искатель. 1987. Выпуск №1

— Да.

— Поторопились выехать. Надо было прежде связаться. Я говорил Пушных.

— А в чем дело? — спросил Шатохин.

— Вот, ознакомьтесь, поймете. — Полковник взял со стола папку, протянул.

Это был телеграфный запрос из прокуратуры Горно-Алтайской автономной области. Шатохин с Кунцевым прочитали:

«С 7 по 9 октября текущего года на территории *** района Горно-Алтайской автономной области Алтайского края гр. Ровиковым Михаилом Андреевичем и гр. Потаповым Анатолием Федоровичем, постоянно проживающими в Новосибирске, совершено преступление. Находясь в горах около отдаленной брошенной чабанской стоянки Бельтир, названные лица раскопали древнее захоронение, где имелись золотые и серебряные украшения и некоторые вещи. Преступники ночевали в чабанской избе. Спрятав вещи и драгоценности на месте ночевки, 8 октября они продолжали раскопку могилы. Охотившиеся в это время в горах подсобные рабочие ДРСУ № 4 допризывники Антон Головин и Александр Десятов вышли к избушке, где обнаружили спрятанные ценности. Копатели кургана возвращались на стоянку со своего промысла. Завидев их, парни забрали ценности и бросились убегать. Вооруженные карабином и малокалиберной винтовкой Ровиков и Потапов кинулись в погоню. Преследование, в ходе которого Александр Десятов был ранен из карабина, длилось около суток. А.Десятов и А.Головин проявили смекалку, во многом благодаря которой преступники были задержаны…»

— Поезжайте на Алтай, — сказал начальник управления. — Думаю, работу прокуратуре облегчите. Да и нам заодно. Помогу вам на ближайший рейс с билетами, часика через три на месте будете…

В аэропорту Горно-Алтайска их встретил старший следователь прокуратуры Токошев. Он вел дело Ровикова и Потапова, и его фамилия стояла под запросом в Новосибирск.

— Как ваши подопечные? — спросил Шатохин.

— Знакомимся. Третий день.

— А дружбы нет и нет, — рассмеялся Кунцев. Погода, горы, в которых он вырос и которые любил, привели его в прекрасное расположение духа.

Токошев сдержанно улыбнулся, покивал согласно.

Вскоре они сидели в кабинете старшего следователя в ожидании Ровикова. По просьбе Шатохина следователь распорядился доставить пока одного.

Ровиков вошел в сопровождении конвоира.

— Оставьте нас, пожалуйста, вдвоем, — тихо попросил Шатохин, глядя на арестованного.

Первым вышел Кунцев. Следом, медленно и молча, — Токошев. С ним Шатохин заранее на всякий случай договорился, что, может быть, потребуется разговор наедине.

Ровиков сел, закинул ногу на ногу, сцепил на колене руки. Напряженность, когда они остались вдвоем, несколько спала.

— Я не представился. Капитан Шатохин. Только что из Новосибирска. Тоже занимаюсь вашим делом.

— Я объяснял следователю, — Ровиков быстро заговорил: — Мы случайно наткнулись на курган. Понимаете, я археолог по основной профессии, по диплому, хочу сказать. Понимаете? Не мог пройти равнодушно. Если угодно, это страсть.

— Как археолог, вы должны знать, что копать курганы из одной страсти нельзя.

— За это я готов ответить. Но не за мальчишек. Они схватили сокровища и побежали. Конечно, они могли не представлять, что это национальное достояние, им могло показаться побрякушками. Но я — то ясно сознавал, что произойдет, что потеряет государство, мы с вами, если мальчишкам удастся уйти. Они бы просто сплющили, переплавили драгоценности. Как хотите, я вынужден был стрелять. И прошу учесть, мы ставили цель просто остановить пацанов…

Шатохин терпеливо выслушал многословную сбивчивую речь, сказал:

— Об этом вы еще поговорите со следователем. С этим я разбираться не буду. Значит, вы случайно набрели на курган и не удержались от соблазна копать?

— Да.

— Ложь! — жестко сказал Шатохин. — При аресте у вас была изъята самодельная карта. На ней пять ромбиков. Ни один археолог, думаю, не сможет похвалиться, что ему известно местонахождение сразу пяти древних, не состоящих на учете могильников. Откуда у вас карта?

Ровиков молчал.

— Я не договорил. — Шатохин поднялся из-за стола. — Я приехал из Новосибирска, но работаю в другом городе. Сказать, в каком?

Ровиков заметно напрягся.

— В том, где вы были двадцать второго сентября! И на даче в Саврасине я был.

Арестованный вздрогнул.

— А теперь скажите, за что вы убили Симакина?

— Я не убивал.

— Значит, он сам умер?

— Не убивал, — повторил приглушенным голосом Ровиков.

— Вы помните Галину Борисовну Зинько? Сокурсницу. Вы знаете, где она теперь?