Андрей Дай - Сторона Неба

Он должен был жить. Я не смог бы эвакуировать его на луну, но здесь ему могли бы помочь. Сердце защемило от жалости, я боялся прикоснуться к нему. Мне вдруг пришло в голову, что будет с ним если я подхвачу его недостаточно медленно. Контролировать свою проклятую скорость я еще тогда не умел.

— Стойте! — крикнул я направлявшимся к мальчику воинам. — Он ранен, помогите ему. Он должен жить! Это всего лишь пацан!

Они не услышали меня. Слишком быстро слова вылетали из моего рта. Лунянин поднял свое оружие, нацелился в приближавшихся туземцев и нажал спуск. Я не думал, что это возможно и поэтому не был готов помешать ему. Мне оставалось только надеяться, что раз неприятель не вооружен, то они не станут сразу уничтожать паренька.

Я ошибся. Пучок энергии пролетел мимо чужих воинов, но они не стали давать раненому вторую попытку. Один из бессмертных воинов вытянул руку в нашем направлении, с его пальцев стекло бледно-голубое полотно энергии, медленно пересекло пространство и уткнулось в грудь парня. Я убедился, что боец мертв, сел и обхватил голову руками. Взорвавшаяся плоть посыпалась на меня.

Все. Это была последняя капля. Во мне накопилось достаточно ярости, чтоб разорвать этих чудовоинов голыми руками. Я пошел прямо на них.

Они так и стояли довольно компактной группой, с тех пор, как мальчишка навсегда покинул этот злой мир. Для них прошла всего секунда, для меня десяток минут.

Тому кто убил парня, я обхватил запястье злосчастной руки и потянул. Рука по локоть осталась у меня, кровь черным медленным фонтаном хлынула на припорошенные бетонной пылью плиты пола. У меня было достаточно времени чтоб сбегать на луну за какой— нибудь посудиной и собрать всю эту жидкость до того момента, как первые капли упали. Это развеселило меня и я засмеялся. Ничего хорошего в этом смехе не было. Я был в состоянии близком к безумству. Ни о каком страхе не могло быть и речи. Я ходил между волшебными воинами и касался их руками. Словно тростинки в урагане они разлетались в разные стороны. Одному я коснулся лба и его голова слетела с плеч. Я смеялся...

Однако упав они снова поднимались невредимые. Не меняя каменных выражений лица, они отходили в сторону и вставали спинами друг к другу. Один из их необычных истребителей повис над развалинами и вниз стало спускаться клубящаяся дымка смерти. Это было поле Омена, с ним спорить бесполезно и мне пришлось отступить.

Разбираться откуда в легких наступательных корабликах такой источник энергии, какой требуется для создания этого поля, желания не было. Я вспомнил про оставленную возле лестницы энергопушку.

Поле Омена уничтожало все живое, оставляя пятачки для туземных воинов, но луч моего орудия и не был живым. Я успел разрезать еще двоих прежде чем медлительные сгустки плазмы полетели из брюха кораблика ко мне. Я бросил пушку и отступил вниз по лестнице. На оставленной мною вверху площадке загремели взрывы.

Пушка и то место, где я должен был находиться два мига назад, превратилось в груду оплавленных обломков.

Потухли даже тусклые аварийные лампы. Мне пришлось замедлить бег чтобы не врезаться в темноте во что-нибудь. Последствия такого столкновения меня заранее ужасали. Наконец, пройдя несколько пролетов вниз, я добрался до горящих этажей. Дрожащий свет огненных языков позволил мне снова прибавить шаг.

Я заметил их еще находясь на площадке между этажами. Слегка притормозив, я достал единственное оставшееся у меня оружие — нож и спустился.

Мне следовало лучше рассмотреть их сверху прежде чем так бездумно кидаться в атаку. Слава Всевышнему, я сумел вовремя остановиться. На свободной от огня площадке лежал человеческий ребенок в слегка оплавившемся оранжевом костюме биозащиты, явно с чужого плеча, а рядом, прислонившись к закопченной стене сидело чудовище.

На неизвестном существе тлели обрывки какой-то грубой одежды и в прорехи было хорошо видно тело монстра. Две коротенькие ножки, одна явно сломанная, так что белый уголок кости торчал из под бурой скользкой на вид кожи, длинные четырехпалые руки тонкие, но жилистые и венчала все это произведение природы крупная голова, на которой вместо носа были просто две пузырящиеся кровавой пеной щели. Существо было ранено значительно серьезнее чем простой перелом конечности. Ребенок, на вид, был совершенно цел, но без сознания.

Вид незнакомого существа меня так ошарашил, что я замер. С его же точки зрения я просто появился прямо из воздуха. На его месте я поступил бы по другому, однако он увидев меня, в черной форме, в шлеме, то есть без лица, с ног до головы замазанного пылью, кровью и мозгами и, в довершении всего, размахивающего кинжалом, оскалил редкие зубы, оторвался от стены и заслонил собой ребенка. В его маленьких черных обезьяньих глазках горела решимость защитить человечка даже ценой собственной жизни. Я не мог убить его. Нож вернулся в ножны.