Евгений Гаркушев - Умное золото

О явлении доложили президенту Америки. Выслушав доклад, он даже крякнул от удивления.

– Неужели русские смогли намагнитить наше золото и теперь притягивают его к себе? Дьявольское коварство! – президент по-своему интерпретировал доклад экспертов.

– Русским было бы разумнее тянуть золото через Северный полюс, – доложил главный аналитик Роджер Хулкер. – Подводная лодка вполне может пройти подо льдами. Но это не подводная лодка, сэр.

– А кто тогда тащит наше золото? Террористы? Иранцы? Корейцы?

– Если бы только наше, сэр. Золото Федеральной Резервной системы, золото, хранение которого доверили нам европейские страны...

– Знаю, мне докладывали. Но суть не в этом. Важно понять, кто и зачем его украл. В конце концов, сбыть такое количество золота – серьезная проблема. Может быть, это очередной удар по Америке, по ее стабильности и процветанию?

– Скорее всего. В настоящее время курс объекта направлен точно на Лондон, сэр.

– Вы полагаете, что золото украли англичане? – недоуменно нахмурился президент. – Они что, совсем страх потеряли? Не понимают, чем им грозят такие выходки?

– В Лондоне базируется не только английское правительство, но и множество других организаций, – доложил Хулкер. – В том числе весьма сомнительной направленности.

– Там и русских много живет, – отметил президент. – А вы слышали, что единственный оставшийся в живых охранник банка – русский?

– Совпадение, сэр. К тому же, русские больше других привычны к морозам и потрясениям. Тот парень обморозился, но выжил.

– И что он рассказывает?

– Скоро узнаем. Сейчас как раз начался его допрос.

Игорь Козырев сжимал в руках металлическую кружку с горячим кофе и время от времени лязгал зубами. Он сидел на мягком стуле напротив пяти человек, каждый из которых готов был задать ему десятки вопросов. Но командовал здесь один – неприметный мужчина среднего роста в темно-сером костюме, с выражением лица, на котором, казалось, навеки застыло выражение брезгливости. Впрочем, говорил мужчина на редкость дружелюбно, словно постоянно подбадривая охранника.

– Нас интересует всё, господин Козырев. С самого начала. Любые странности в поведении охраны, в работе систем. Пусть они произошли за день, за неделю или за месяц до события.

– Да, да, я понял, – поспешил уверить присутствующих Игорь. – Только ничего странного не было – обычное дежурство. Мы заступили в ночь, всё проходило штатно. Я пошел налить себе кофе – наверное, потому, что похолодало. Тогда мне не показалось, что в этом есть что-то странное. Я решил, что не вокруг холодно, а мне стало плохо. Простудился, и температура поднялась...

– Вы не жаловались на состояние здоровья коллегам? Не пытались вызвать врача? – вмешалась в вопрос женщина с пронзительными зелеными глазами.

– Нет, конечно, – ответил Игорь. – Обычное недомогание, с таким не ходят по врачам. Да и не чувствовал я себя слишком плохо – так, просто не по себе было. И вот, я нажал на кнопку кофейного аппарата – а кофе не полился. Ну, бывает, аппарат сломался. Не повезло. А потом я взглянул на стену – и оказалось, что она вся в изморози.

– Как вы определили, что это изморозь? – спросил бородатый мужчина в кителе, похожем на военный, но без знаков различия.

– А что же еще? Она блестела на свету, и от стены тянуло холодом. Я не знал, что за оборудование находится за стеной. Может быть, какая-нибудь установка для охлаждения грунта, как в метро Санкт-Петербурга. Или еще что-то в этом роде. Но раньше стена так не охлаждалась. И я решил позвать старшего, посоветоваться с ним.

– Вам это удалось?

– Нет. Только я повернулся, раздался треск – очень страшный треск – а потом оглушительный грохот, и меня отшвырнуло в сторону.

– А что страшного было в треске? – спросила женщина.

– Я никогда прежде такого не слышал, – ответил Козырев.

– В нем была какая-то периодичность? Другие особенности? – спросил бородатый.

– Нет. Просто трещало. Было ясно, что лопается что-то огромное. Стена, или даже сами скалы.

– Инфразвук? – предположил руководитель группы.

– Может быть. Не знаю. Всё вокруг дрожало. А потом тряхнуло еще раз, и я потерял сознание.

– И ничего больше не видели?

– Нет. Пришел в себя я тогда, когда меня тащили наверх. Было очень холодно.

– Как вы полагаете, что произошло?

– Не знаю. Может быть, хранилище заморозили, чтобы броня стала колкой, а потом подорвали? – предположил Козырев.