Герберт Франке: Пожиратель кальция

Итак, теперь у нас есть указание, которому мы должны следовать, но я не стану утверждать, что от этого нам стало легче.

На следующий день один из патрулей вовремя не вернулся в свое помещение. Поначалу нас это не беспокоило, так как в большом корабле нетрудно запоздать. Но когда Фатти с двумя другими членами экипажа не вернулся и на следующее утро, командир отправил Сирила и меня на поиски.

Мы примерно знали, какую часть корабля они намеревались осмотреть, и пошли туда без промедления. Прежде каждая разведка была удовольствием, словно это было путешествием по прекрасному ландшафту. Но на сей раз чудесные помещения казались нам жутковатыми. Царившая в них тишина действовала на нервы. Каждый раз, когда я открывал дверь, мне приходилось вначале сделать над собой усилие: чудилось, будто за ней что-то затаилось.

Когда мы продвинулись уже довольно далеко, Сирил пожаловался на ноющую боль в конечностях. Я ничего не чувствовал, но так как с каждой минутой Сирилу все больше становилось не по себе, я хотел было предложить вернуться. Но тут мы нашли их...

Прямо перед нами лежал Фатти, он едва мог двигаться, когда увидел нас. Чуть поодаль лежали два его товарища. Все трое были в очень странных позах, тела их на вид казались дряблыми, словно перемолотыми. Лицо Фатти обрюзгло и потеряло форму, руки бессильно шевелились. Его глаза были наполовину закрыты, а губы пытались что-то произнести. Мы с трудом разобрали слова: "...существо... зверь, который..." Он съежился, будто из него вышел воздух.

Мы с Сирилом в ужасе посмотрели друг на друга. И тут же я услышал негромкий шум. Я вынул пистолет и рывком отворил дверь... Передо мной открылось продолговатое помещение, видимо, здесь был раньше зимний сад. Теперь же он был заполнен увядшими листьями. Впереди меня что-то шевельнулось нечто такое, что я увидел лишь частично, остальное исчезло за поворотом: путаница серебристо-серых паучьих ног или щупальцев, которые передвигались, непрерывно извиваясь и ощупывая все вокруг...

Крик Сирила заставил меня оглянуться. Я увидел, как он, побледнев, прислонился к стене. Казалось, он вот-вот рухнет.

- Мне совсем плохо, - простонал он, - отнеси меня назад!..

Он едва мог идти, большую часть пути мне пришлось тащить его на себе.

Когда мы вернулись к своим, нас ожидало новое испытание: врач установил, что большая часть продуктов разложилась, причем именно те, которые богаты кальцием.

Группа добровольцев доставила из нижних помещений пострадавших. Те хоть и не наткнулись на странное существо, но страшно ослабли. Их с трудом выводили из сонного состояния.

Командир созвал совещание, но результат был не очень обнадеживающим. Мы пришли к выводу, что существо, которое мне удалось увидеть, питается кальцием и обладает способностью вытягивать его из окружающего. Мы обсудили несколько отчаянных планов защиты: одни предлагали взорвать ту часть корабля, где находится чудовище, другие хотели расставить сложные ловушки...

Я слушал вполуха. Видел бледные лица товарищей, когда они, обессиленные, полулежали в удобных шезлонгах, видел перебинтованного командира, неподвижно лежащего Спайка. Какие только мысли не лезли мне в голову! Я чувствовал себя очень хорошо, как всегда, ибо не ощущал той ломоты в теле, которая появлялась у других, когда организм лишался кальция. Я был единственным, кто видел ужасное существо, - и со мной ничего не случилось. И мне чичего не оставалось, как прийти к одному выводу... Но если это так, то это очень печально для меня. И в то же время, возможно, именно в этом - спасение.

Незаметно для остальных я исчез за покрытой листьями решетчатой стеной, проскользнул в дверь...

Мне требовалось убедиться самому. В лаборатории у врача я нашел то, что искал, - шприц с длинной, как вязальная спица, иглой. Я расстегнул рубашку и сделал себе укол ниже груди, медленно, слегка наклонно игла погружалась в тело. Я точно знал, куда должен попасть. Это стоило мне больших усилий, сердце громко стучало, на лбу выступил пот. Мои реакции ничем не отличались от реакций нормального человека.

А затем я обрел уверенность: пройдя сантиметров пять, игла наткнулась на что-то твердое, металлическое. Сомнений больше не оставалось. Моя жизнь отошла на второй план. Я взял пистолет-автомат из кладовой и направился в глубь корабля. Никогда прежде запах сухих растений не казался мне таким непереносимым, а безжизненность роскошных помещений столь удручающей. Но в то же время никогда еще я не был так уверен в том, что намеревался совершить.