Последний секрет - Бернард Вербер

– Но ведь ничего не получилось? Да? Получилось? И что произошло? Я совсем ничего не помню.

– Он заставил вас пережить ваше рождение. Была небольшая заминка, но он справился с ней.

– Какая заминка?

– Когда вы выходили из живота вашей матери. Вы как будто задохнулись. Он вас успокоил. Вы снова пережили это событие, но в лучших условиях.

Лукреция решительно поднимает воротник своего свитера и очень медленно опускает его. Проделав это несколько раз, она объясняет:

– У меня была в некотором роде фобия. Когда я надеваю свитеры, я всегда тороплюсь побыстрее протолкнуть голову. Это где-то глубоко в подсознании. Простое неудобство, но оно меня раздражало. А теперь я, кажется, излечилась от этого.

Она снимает и надевает свитер.

Гипнотизер приглашает последнего добровольца для более деликатного эксперимента. К сцене подходят трое военных и очень громко зовут четвертого своего товарища. Сначала отказавшись, он все же поднимается, не желая показаться трусом.

Паскаль Феншэ быстро усыпляет его с помощью своего хрустального маятника и говорит:

– Услышав слова «синяя магнолия», вы сосчитаете до пяти, потом снимите правый ботинок, дважды ударите им в дверь и рассмеетесь.

Он несколько раз повторяет это указание, будит подопытного, и, когда тот возвращается на свое место, небрежно бросает: «Синяя магнолия». Солдат застывает, считает про себя, снимает правый ботинок, идет к двери, дважды ударяет по ней и громко смеется. Зал подхватывает его смех и неистово аплодирует. За этим жестом скрывается желание взять солдата на руки, но, поскольку времена изменились, люди просто хлопают в ладоши.

Взволновавшись, солдат перестает хихикать и нервно обувается.

– Такова, – произносит гипнотизер, – сила мысли. Если бы я подобрал простейшие ключевые слова, например «кофе с молоком» или «солнечный луч», самые обычные, они бы вызвали проблемы в повседневной жизни. Но я сказал «синяя магнолия». В разговоре их можно услышать крайне редко.

Так как ключевые слова снова названы, подопытный, который уже завязывал шнурок, опять замирает на мгновение, дважды стучит в дверь снятым ботинком и разражается смехом.

Аплодисменты усиливаются. Солдат еще больше смущается, ругаясь, трясет головой и бьет себя по макушке, словно хочет таким образом избавиться от отравы в своем черепе.

Гипнотизер прощается. Занавес.

Журналисты не успели покончить с закуской, а официант уже принес им основные блюда – они не сразу заметили это.

– Гипноз… Об этом мы не подумали. А если кто-то заложил ключевое слово в голову Феншэ?

– Ключевое слово… но какое? «Синяя магнолия»?

Лукреция задумывается, и вдруг ее осеняет:

– Ключевые слова вроде «я люблю тебя» заставили его сердце остановиться, – с воодушевлением предлагает она. – Наташа Андерсен произнесла их в решающий момент, и это вызвало спазм.

– И это вы только что сказали мне, что фраза «я люблю тебя» в определенных условиях может стать смертельной?! – удивляется Исидор.

Лукреция заводится и соединяет кусочки мозаики, чтобы получить целую картинку.

– Нет, не спазм: остановку сердца. Кажется, вы говорили, что с помощью мозга можно управлять сердцем?

– Я видел, как это делают йоги. Но я не думаю, что можно вызвать полную остановку. Должны быть автоматические механизмы для выживания.

Она быстро ищет другой вариант.

– В таком случае представим, что его запрограммировали рассмеяться после этих слов? – предполагает Лукреция. – Рассмеяться до смерти, услышав слова «я люблю тебя»!

Довольная своей идеей, она восстанавливает все произошедшее:

– Полагаю, дорогой Исидор, я сказала последнее слово в этом деле. Феншэ убил его брат Паскаль, загипнотизировав его. Он внушил ему ключевую фразу. Самую неявную. «Я люблю тебя». Наташа Андерсен произнесла ее в момент оргазма. Сердце остановилось, и чемпион мира по шахматам скончался. Таким образом, она решила, что убила его. Это идеальное убийство: преступника нет на месте преступления, никакого оружия, ран, лишь один свидетель, который считает себя причиной смерти! Не говоря уже о том, что, как вы сказали, все достаточно пикантно, чтобы никто не стал серьезно расследовать дело. Секс все еще табу. Это действительно идеальное преступление.

Вдохновленная своими доводами, журналистка с аппетитом доедает остатки курицы.

– А мотив?

– Зависть. Паскаль не так красив, как Самюэль. У Самюэля была невеста топ-модель, к тому же он выиграл в шахматы у компьютера. Богат, красив, сделал хорошую партию, знаменит – это просто невыносимо. Сгорая от зависти, брат воспользовался своим талантом гипнотизера и сделал так, чтобы Самюэль умер как развратник; а Паскаль как бы и ни при чем, потому что тот скончался в объятиях своей невесты.