Тамара Крюкова - Телепат

Не почувствовав энтузиазма в голосе подруги, Ирка захлопнула журнал и переключилась на изучение косметики на туалетном столике.

– А у твой маман какая тушь? Буржуа? Нормально ложится?

– Не знаю. Я же не крашусь.

– Ну и зря. У меня бабушец тоже любит зажигать про то, что молодость красива сама по себе. Лабуда. Знаешь, сколько слоев штукатурки у фотомоделей уходит на их естественность? – насмешливо произнесла Ирка, расчесывая щеточкой ресницы. – Глянь, так катит? Или еще слой наложить?

– Угу, – кивнула Маша.

– Что угу? – переспросила Ирка.

– Нормально.

– У Воропаева видела, какие ресничищи? Офигенные! Вот бы мне такие! Все-таки зря ты его вчера отшила, – продолжала Ирка, накладывая на веки слой теней.

– Что, влюбилась?

– А что, он ничего. Только робкий очень. Мне его даже жалко.

– Жалко у пчелки.

– Не понимаю, чего ты окрысилась на парней?

– Просто я их вижу насквозь. Все они одинаковые. Если захочу, твой Олег про вчерашнее и думать забудет. Только поманю, и он прибежит на дискотеку, – уверенно заявила Маша.

– Во-первых, он не мой. А во-вторых, он вообще не тусуется.

– Спорим, явится?

– Спорим. На что?

– Ты его поцелуешь.

– Запросто. А если не придет, то поцелуй за тобой.

– Вот еще, – фыркнула Маша.

– Боишься проиграть?

– Ничего я не боюсь. Придет, как миленький.

– Значит, согласна? Спорим на поцелуй? – настаивала Ирка.

– Все равно ты проиграешь, – пожала плечами Маша.

Когда Олег проснулся, в комнате стоял полумрак. С улицы лился свет фонаря. Он подсвечивал морозные узоры на стекле, из-за которых, будто из фантастического леса проступал дом напротив. Во многих окнах горел свет. Каникулы начались только для избранных, а остальной люд по будням, как обычно, утром был вынужден вставать на работу. Олег редко просыпался до рассвета, но сегодня он чувствовал себя на удивление бодрым и отдохнувшим. Спать больше не хотелось.

Он скосил глаза на будильник и подумал, что часы остановились. Стрелки показывали половину пятого. Как правило, в такую рань дома погружены в темноту. К этому времени полуночники ложатся спать, а ранние птахи еще досматривают последние сны. Олег потянулся к будильнику и с удивлением услышал мерное тиканье. Озадаченный, он вскочил с дивана и босиком прошлепал в гостиную. Тахта, на которой спала Инна Михайловна, была застелена.

– Мам, – окликнул ее Олег, прошел на кухню и убедился, что находится в квартире один.

Все еще отказываясь верить, что он проспал почти сутки, Олег снял трубку телефона и набрал 100.

«Точное время шестнадцать часов, двадцать две минуты, десять секунд», – четко провозгласил женский голос.

Час от часу не легче! Значит, он проспал почти до вечера? Что и говорить, накануне денек выдался не из легких. Может быть, поэтому его и сморило богатырским сном?

В памяти стали проступать картины вчерашнего дня. Худое, бледное лицо длинноволосого, перечеркнутое слипшимися прядями волос. Тихий дворик, засыпанный снегом. Хищный нос спортивного автомобиля и двое громил. Интересно, чего так нервничал Макс? Не из-за тупой же программы с картинками.

Теперь, когда Олег знал, что находится на диске, все опасения насчет того, что бандиты охотились за ним, казались смешными. Он-то вообразил, что ему в руки попали чуть ли не тайные списки мафиозной группировки. Хорошо еще не отдал этот диск в милицию, как вещественное доказательство. Там бы его посчитали за идиота.

Чем больше Олег размышлял над случившимся, тем больше приходил к выводу, что перепутал место встречи и по чистому совпадению стал случайным свидетелем чужой разборки. Может быть, тип из подвала был не художником, а фальшивомонетчиком и рисовал клише для фальшивых денег? Да мало ли какие у них счеты! В любом случае бандиты упоминали какой-то другой диск.

Олег вытащил блестящий пластиковый кружок из дисковода и повертел в руках. Интересно, Женя знает, за какую муру собирается выложить пятьдесят гринов?

В это время в тишине квартиры призывно и настойчиво зазвонил телефон. Маша, решил Олег. Сердце гулко забилось. Он не ожидал, что Маша позвонит. Несколько секунд он стоял и молча глазел на надрывающийся аппарат, а потом в голове мелькнуло: «С чего вдруг я решил, что это она? У нее даже моего номера нет».

Он поднял телефонную трубку и услышал голос Маши:

– Привет. Сердишься из-за вчерашнего?

У Олега перехватило дыхание. Маша позвонила. Сама. Первая. От одного этого можно было потерять дар речи. Но еще больше его потрясло, что он почувствовал ее, еще не сняв трубку. Может быть, это и есть любовь? Как иначе объяснить прозрение? Олег понимал, что должен что-то сказать, но в мыслях царила такая сумятица, что он не мог найти нужных слов.