Сергей Васильев - Цвет

– Да пойми же! Любой интересуется плодами своей деятельности. Иначе работа бессмысленна! А кто занимается бессмысленной работой? Только идиот! Цивилизация идиотов - ты можешь такое представить? Я - нет. Следовательно, твоих создателей уже не существует. Они испарились в мировом потоке времени, не оставив следов. Ах, нет. Следы есть. Вот ты, например. Бессмысленный след их глупости.

Зря я так. Но я часто сначала говорю, а потом думаю.

Возможно, я был не прав. И его создатели никуда не делись, а спокойно живут на своей планете, запускают носителей жизни и ждут, когда же к ним придет весточка от созданной ими цивилизации. Наверно, им невдомек, что за это не благодарят. И даже хорошо, что их не могут найти. Ведь должно же быть что-то светлое у любого разумного - вера в свою избранность и неповторимость, например.

Голос не дал мне додумать и высказаться еще. Он принял решение.

Ликвидировать нас. Как давят надоедливых тараканов. Голос вполне мог сделать это в любой момент. Но терпел, выслушивал наши вздорные монологи, воспринимал бессмысленную информацию, составлял мнение о нас.

Мы не стали тем, кого он хотел бы видеть внутри себя.

Из ближайшей ко мне стены выросло несколько гибких щупальцев, которые скрутили меня и начали постепенно сдавливать. Я захрипел.

– Ему плохо, - услышал я голос Ольги.

– Уверена?

– Не чувствуешь разве?

– Я должна быть там! - Шандар повысила голос.

– Он не захочет, я знаю, - грустно ответила Ольга.

– Тебе нужна помощь?! Илья!! - закричала Шандар в микрофон.

А я не мог ответить ей. Тугие кольца сминали скафандр и так сильно сжимали мою грудь, что было не вдохнуть.

– Я сейчас приду! Подожди!

Будто я мог куда-то деться. Смешная.

Сколько человек может выдержать без воздуха, не теряя сознания? Минуту? Две? Пять? Сколько нужно времени, чтобы выйти из корабля, достичь астероида по леерам, пробежать по переходам и попасть именно в то помещение, где находился я? Десять.

Нет, разумеется, я дышал. Заставляя себя. Просто потому, что не мог позволить Шандар найти мое мертвое тело. Это было бы нечестно.

Я дождался. Увидел ее и даже попытался улыбнуться, мол, всё нормально. Предсмертная гримаса. Именно так Шандар могла расценить мою улыбку. Она ухватилась за щупальца руками и попыталась оторвать их от меня. Бесполезно. Вакуумные присоски держали плотно. Скорее порвалась бы ткань скафандра, чем они отсоединились.

Почему-то зель явилась без оружия. Так мне казалось. И когда она вдруг начала стаскивать скафандр, я не сразу понял - зачем. Всё-таки, у нее был нож. На поясе, под скафандром. Шандар выхватила нож очищения и вонзила его в основание щупальца.

Я закрыл глаза. Нельзя применять этот нож так. Потеря чести. Я отрицательно помотал головой. Пусть Шандар думает, что хочет, но я не желал, чтобы кто-то платил такую цену за мою жизнь.

Сдавливающие кольца распались, и я рухнул, больно ударившись о камень пола. Но разве это боль по сравнению со страхом смерти?

Всё хорошо. Я хотел сказать это Шандар, но никак не получалось набрать в легкие столько воздуха, сколько нужно для двух слов. Но она, наверно, и не стала бы слушать меня. Ей было важно разобраться с тем, кто напал на меня.

– Я уничтожу тебя!! - кричала Шандар. - Зачем ты хотел убить Илью?! Что он сделал тебе?!

– Не нужно… - в горле хрипело, но я надеялся, что зель поймет меня. - Я сам виноват.

Шандар замолчала и повернулась ко мне, усмиряя в себе ярость.

– Ты уверен? - спокойно спросила она.

– Не важно.

– А я думаю - важно…

В наш диалог вмешался голос. И те слова, которые он произнес, были неожиданнее всего:

– Теперь я понял, что вы цивилизованы настолько, что это позволяет вам просить у меня желаемое. И я даже смогу выполнить вашу просьбу.

Я чуть не брякнул: "Какую?" Хорошо, что сдержался. После небольшой паузы, рассчитанной, видимо, на такого рода вопросы, голос добавил:

– Вернуться в свой мир…

– Ты ничего не можешь! Ты ничего не умеешь! Ты ничего не хочешь!

Шандар молчала, никак не выказывая своего отношения к бросаемым мне в лицо фразам. Я не возражал. Незаметно ежился, пряча глаза, и с тоской вспоминал свою прежнюю жизнь. Что Ольге надо? Чего она добивается? Неужели она думает, что криком может изменить меня? Наивная.

– Перестань, - недовольно сказал я, чем вызвал еще несколько упреков в черствости, бессмысленности моего существования и наплевательском отношении ко всем вокруг.