Карина Шаинян - Корабельный пес

– Так пойди и проверь, – отвечал Главный. – Корабль снаряжен, и Проводник устал от наших разговоров.

Поющий для Луны лежал, уткнувшись носом в хозяйские туфли, мел хвостом по дощатому полу. Хозяин почесывал ногой его брюхо, стараясь не задеть шрамы на боку, нагибался, кряхтя. Халат расходился на груди, в нос шибало теплым и добрым: старым телом и едой. Пса хватали за морду. Говорили – рано ушел в проводники, Пес, поторопился, пришлось вернуть. Отведешь Ахено, сделаешь нужное – и беги, играй с братьями, води потерявшихся в тумане. Главный выпрямлялся и снова перебирал бумаги, одни – в мелких паучках, другие – в плавных линиях. Крутил шар, криво насаженный на палку. Снова бросал в Ахено словами – вот здесь можно перейти, не оставив тело. Найдешь, увидишь, вернешься, расскажешь. Вернешься, мой друг, Ахено Бессмертный, Ахено Усталый. Корабельный Пес тебя проводит. Корабль может разбиться, но тебе он будет уже не нужен. Вернуться легко – перейдешь реку, и дома. Только помни, что хочешь домой. Мечтай о доме, желай его. Лицо Ахено каменело, и зеленые глаза превращались в щели. Главный нагибался снова, тянул пса за ухо, спрашивал – правильно? И Поющий для Луны стучал хвостом, кривя губы в улыбке.

Корчась на вершине мыса под ледяным ветром, Ахено увидел наконец дрожащую в холодном мареве свинцовую нить. Торопливо спустился со скалы, съезжая на заднице и обдирая локти, и почти побежал по плотному песку. Жадно хватал стылый воздух, – ныли десны, стучало в висках, и это было хорошо. Когда кровь бьется в нёбо – проще верить.

В устье ревели волны, сшибаясь с течением: соленая вода дралась с пресной, завивалась пенными воронками. Проводник заскулил, завертелся, внюхиваясь в песок, и побежал вверх по реке. Ахено зашагал следом, почти спокойный.

Вечный рев моря превратился в ворчание и вскоре вовсе затих, заглушенный километрами отравленной солью степи. Ахено спустился к берегу. Свинцовая рябь катилась к морю беззвучно, и человеку стало не по себе. Отвык от тихой воды.

– Здесь, пожалуй, переправимся, – сказал он Псу нарочито громко.

Из тумана выныривали собаки, обнюхивались с Проводником, слабо шевелили хвостами и убегали обратно в клубы пара. Ноги путались во влажной траве, серой, мертвой. На ее фоне Поющий для Луны иногда становился почти невидимым, и Ахено обмирал – вот сейчас растворится в траве, скроется в тумане. Так и задумано, так и должно случиться – Псу приказано бросить его на берегу теней, а не вести к мудрому.

– Ты искал меня? – Ахено вздрогнул испуганно, повернулся на голос. – Зачем?

– Не знаю. Я думал, тебя нет.

– Я есть.

Ахено пожал плечами. Оказалось – уже не важно. Устал. Туман выел любопытство.

– Это все, что ты хотел знать, Ахено Бессмертный?

– Не все. Скажи – он обманул меня? Я не вернусь?

Мудрый вздохнул, досадливо покачал головой.

– Ты сам себя обманул.

– Да, да, – кивнул Ахено. – Я знал. Я доверился ему – и попал в ловушку. Решил, что в нем нет обмана – и обманул себя, – он криво усмехнулся. – Я мечтаю вернуться домой, но мне не выйти отсюда…

Спина мудрого исчезла в тумане. Рядом вертелся Корабельный Пес, отбегал, возвращался, звал за собой. Под ногами захлюпало, и Ахено понял, что стоит в реке. «Что, так просто? – спросил он в пустоту, – переплыл и дома?» Пес вильнул хвостом и вошел в воду, оглядываясь.

Ахено поплыл, вглядываясь в берег – над соленой степью дрожали силуэты городских домов. Рядом рассекал мордой воду Корабельный Пес, и Ахено подумал, что он не сможет выбраться наверх по скобам, вбитым в стену набережной – чуть выше есть причал, надо грести туда. Хоть это и бесполезно. Толстяк наверняка обманул его, добился своего, – некому больше мутить воду. Ахено приподнял голову. Набережной не было, и не было домов на берегу, одна только степь, мертвая от соли. Он выбрался на берег, дрожа под ветром. Сделал несколько шагов вниз по течению, затем – побежал. Проводник мчал рядом, подпрыгивая, и наконец залаял – звонко, радостно, крича, что страшный туман позади, а хозяин рядом, и так хорошо бежать вместе. Только когда впереди показались горбы волн, Ахено остановился. Страж вертелся, счастливый, Ахено заорал на него, и Корабельный Пес отступил, поджимая хвост. Ахено замахнулся – Поющий для Луны припал на брюхо, умильно кривя губы, и тогда Ахено из всех сил пнул его в бок, туда, где под клочковатой шерстью видны были старые шрамы.

Ахено брел вверх по реке, все еще надеясь, что ошибся, слишком много времени провел в дороге и забыл, что город гораздо дальше от моря. Через несколько часов впереди показались дома – не каменные дома города, а жалкие лачуги, ничуть не лучше тех, в прибрежной деревне, где Ахено ночевал сотню лет назад. Он вошел в поселок, и дети, игравшие на улице, разбежались от него. Ахено Бессмертный вышел на вытоптанный пятачок между домами. Оглянулся на людей, тихо столпившихся сзади. Почуял тоскливый запах вареной рыбы, пропитавший весь поселок.