Сборник - Фантастика, 1966 год. Выпуск 2

– Отвечаю на ваши десять и плюс двести, - сказал человек, искусно сдающий карты.

Моряк, не задумываясь, увеличил ставку еще на пятьсот.

– Уравниваю, - сказал парень, похожий на спортсмена.

Он ничего не прибавил.

Все еще раз увеличили ставку. Теперь посреди стола возвышалась целая груда фишек. Это был очень большой банк.

Первым не выдержали нервы у человека с дрожащими пальцами. Он вышел из игры. За ним вышел другой, смекнувший, что у моряка и спортсмена крупная карта. Интуиция игрока его не обманула.

– Двести, - сказал моряк.

– Уравниваю, - сказал его противник.

– Прибавить к ставке не хотите? - разочарованно спросил моряк.

– Нет, - сказал спортсмен. - Что у вас?

– Каре! Четыре туза, - сказал моряк, показывая карты и подгреб к себе фишки банка.

– У меня флешь-рояль, - спортсмен спокойно посмотрел на моряка. - Червовая флешь-рояль.

– Не может быть! - вырвалось у моряка. Он растерянно перебирал карты противника.

Это действительно была великолепная червовая флешь-рояль, пять карт подряд одной масти, от девятки до короля.

– Поразительно. Тридцать лет играю в покер и только второй раз вижу, чтобы каре тузов нарвалось на флешь-рояль.

Спортсмен собрал фишки и сложил их аккуратными столбиками. Теперь почти ни перед кем фишек не оставалось. Этот банк поглотил все.

Моряк не мог успокоиться.

– Почему же вы не увеличивали ставку? Я со своим дурацким каре рубился бы с вами до конца. Вы бы могли меня до нитки раздеть.

– Зачем? - улыбнулся парень.

– Так вы ничего в жизни не добьетесь, - строго сказал моряк. - Нельзя упускать счастливого случая. Кто его знает, когда он еще подвернется. Нельзя искушать судьбу.

Спортсмен улыбнулся. У него была хорошая детская улыбка.

– Вы, наверно, правы, - сказал он. - Я даже уверен, что так оно и есть, но я иногда изменяю этому правилу.

– Зря, - сказал моряк. - Когда-нибудь пожалеете.

Танцы в соседнем зале прекратились. Салон наполнился людьми. Стюарды разносили по столикам бутылки.

За соседним столом вдруг пронзительно закричала женщина. Она показывала на портьеры.

– Крыса! Я видела там крысу!

Один из стюардов бросился к портьере. За ней сидел маленький серый котенок.

– На “Тускароре” крыс не бывает, - с достоинством ответил стюард.

– Меня бы только успокоило, если бы это была крыса, - проворчал моряк. - Спокойнее, когда на корабле крысы. Они поразительно чувствуют, когда кораблю угрожает беда. Ни одну на борту не найдешь!

– О чем только ни говорят мужчины, стоит им остаться одним, - сказала за соседним столиком мужу какая-то дама. - Эти говорят о крысах.

– Я сейчас припомнил поразительную историю, которая как-то приключилась со мной, - сказал моряк. - Несколько лет назад я был капитаном и владельцем… Послушайте, вам же не очень важно знать, как называлось судно? Ага… Я возил все, что мне предлагали, но это почти не приносило мне дохода. В экипаже судна было восемнадцать человек, и я до сих пор удивляюсь, как они ухитрялись жить на те гроши, что получали у меня. Наверное, единственно довольными существами на корабле были крысы. Их было великое множество.

Моряк отпил немного коньяка и продолжал:

– В это время я встретил одного своего приятеля. Приятель этот работал тогда в страховой компании, и мы решили застраховать мою посудину. Ну, естественно, в компании не знали, что он мой приятель. Застраховали. Утром мы должны были выйти в море, и я договорился с приятелем, что потоплю шхуну, когда до порта назначения останется миль десять.

Для команды у меня на борту был вельбот. Вы, наверное, догадываетесь, что об этом знали только я и мой приятель и не в наших интересах было, чтобы об этом узнал еще ктонибудь. Так вот, когда я утром подошел к кораблю, я увидел такое, от чего у меня кровь застыла в жилах. Да, любой моряк на моем месте почувствовал бы себя не лучше. С корабля убегали крысы. Они сбегали по канатам и прыгали на причал прямо с борта. Они выбегали из всех щелей, и скоро на корабле не осталось ни одной. Матросы сидели мрачные.

Они сказали, что не выйдут в море, потому что с кораблем должно что-то случиться. Двое матросов и боцман спустились в трюм выяснить, не началась ли течь, остальные сидели сложа руки. Я растерялся, и они это почувствовали. В море мы всетаки вышли - я их уговорил. Остальное было просто: ночью я открыл кингстон, а к утру мы добрались на вельботе до берега. Ну, а потом я получил страховку и все остальное. Так вот, говорят, инстинкт. Но о том, что мой корабль пойдет ко дну в ту ночь, знали только я и мой приятель. Каким же образом об этом узнали крысы?