СТАРИК. Какие там дрова?… Ты мне говорить не дал. Скажи, ты знаешь Москву?
ЮНОША. Ну знаю.
СТАРИК. Так вот той Москвы нету. И той России… Вообще все другое. Трамваев мало в Москве, потому что метро. Под землей бегут вагоны. Сел на мягкую скамейку, за десять минут от Конной к трем вокзалам. Ни дров, ни керосина не надо - электричество светит, газ утепляет. Стоят огромные белые дома - десять этажей, пятнадцать, даже тридцать. И в них живут рабочие. По квартирам музыка играет - радио. Телевизоры - яшик, а в нем вроде кино, синематограф говорящий. Включил - и видишь, что в другом городе происходит, в другой стране, даже на дне моря или за облаками… Работают на заводах восемь часов, два выходных в неделю. На улице вечером тысячи огней: магазины, театры, кино, стадионы - такие места, где люди отдыхают, упражняются, чтобы стать красивей, здоровее… А улицы сами! Не развалюхи в грязи по окна, а проспекты под асфальтом, широкие площади с цветами, деревьями, воздушные дороги, по которым автомобили бегут. В дворах спортивные площадки для детворы, вишневые деревья стоят, жасмин, сирень… Вот это теперь Москва!
ЮНОША. А хлеб есть?
СТАРИК. Конечно. Никто не бедствует хлебом.
ЮНОША. И ситник?… Неужели ситник?
СТАРИК. Белый хлеб, пшеничный?… Сколько хочешь. По всей России голодных ни одного человека. Дети так и конфет не хотят. Про нищих молодые не знают, кто они такие были. Болезни старые выведены. Ни трахомы, ни холеры, ни оспы - рябого нигде не встретишь, только если из пожилых… В деревнях машины пашут, сеют, убирают. Наша молодежь самая ловкая в мире, самая быстрая, смелая… Что говорить! Лица совсем другие у людей. - тебе бы не узнать - спокойные, уверенные. Девушки все до одной красавицы.
ЮНОША. Это как сказка… Не обманываешь?
СТАРИК. Да что ты!… Вот оно все вокруг меня. В окно выгляну - белые дома. Внизу на катке мальчишки в хоккей играют. Маленькая девочка с собакой возится, а сама так одета, как ты и не видал никогда.
ЮНОША. А грамотные? Все? И девушки тоже?… Неужели бабы книжку читают?
СТАРИК. И слова нет “бабы”. Десять лет все учатся - обязательно, по всему государству. Кто хочет - еще пять в институте. Если бы тебе школы показать, светлые, чистые… Другим странам помогаем наукой, техникой… Понимаешь, и мировая революция идет, уже почти пол земного шара рабочая власть. Вообще, оно все сбылось, о чем мечтали, а теперь у молодых новые задачи, новые мечты. Хотят, чтобы вся природа была вокруг чистая, здоровая, болезни все искоренить, какие остались, стремятся на другие планеты достигнуть. За мир борются, чтобы никогда-никогда не было войн.
ЮНОША. И я все это увижу - улицы с огнями, театры, тот ящик, где морское дно, заморские страны?… Скажи, кто же это сделал все?
СТАРИК. Кто сделал?… Да мы… ты и будешь делать вместе со всеми.
ЮНОША. А болезни - что, их теперь нету? Это Таня?
СТАРИК. И Таня тоже.
ЮНОША. Слушай, мне уже пора… Скажи скорее, как вы добивались, чтобы это все вышло?
СТАРИК. Работали, себя не жалели.
ЮНОША. И ты не жалел?
СТАРИК. А что же, сидел, что ли? У нас после войны в литейном свод два раза обрушивался в металл. Печи изношенные, а все хочется еще одну последнюю плавку сиять: На бригаду план дают, а мы встречный.
ЮНОША. Что же ты мне говоришь тогда?…
Шорох, шаги…
Отец, кончилась артиллерийская подготовка. Пошел на нас германец.
Издалека доносится высокий звук трубы.
Слышишь? Это Вася Гриднев выводит своих на позицию. Конница наша. Сейчас поскачут в атаку.
Возникает и проносится конский топот.
Эх, как идут! Как идут!… Вот они вымахнули на гребень… Отец, я побегу. Как бы не опоздать к бою.
Вдалеке бьет одинокий выстрел.
Наша артиллерия. Пушки, что ребята привезли.
Вступает музыка и с ней мощный, все покрывающий залп.
Что это? (Тревожно.) Что это, отец? Мы никогда не слышали, чтобы так.
СТАРИК. И здесь за окнами небо все осветилось.
ЮНОША (тревожно). Нет, это здесь бьют пушки! Но у нас же нет такой силы… Что это?
СТАРИК. Стой, подожди! Что за день у вас там сегодня?
ЮНОША. День?… Не знаю. Мы тут сбились со счета… Разговенье… или первая седьмица поста… Февраль кончается.
СТАРИК. Февраль восемнадцатого года. На петроградском фронте под Нарвой?
ЮНОША. Ну?
СТАРИК. А число?… Слушай, я, кажется, понял, почему цветы - цветы мне внучка принесла… Какое число у вас - не двадцать третье?
ЮНОША. Вроде оно.
Один за другим с промежутками следуют залпы.
СТАРИК (с подъемом). Это ваши орудия!
Читать дальше