Сборник: Фантастика, 1987 год

Я отлепил датчики, отвязал ремни, поднялся и встал в кабине во весь рост.

Я вышел в физическое прошлое.

Стало душно. И пот действительно заструился по спине. Я вздохнул: хотя на лице у меня была кислородная маска, мне почудилось, что и воздух, которым я дышу,- из этой неживой еще дымной атмосферы. Кислорода в ней не было. Но он появится, потому что здесь я. И появится жизнь, и будут деревья, и пшеничные поля, и дельфины будут резвиться в синей воде, и дети будут играть на площадках, посыпанных тонким пляжным песком, и будет все, что будет - жизнь на планете Земля.

Я сбежал по пандусу на берег, впервые увидел машину времени со стороны - не облепленную вспомогательными службами, без комплекса ЦПУ, только огромный конус, тоже подобный вулкану, сверкающий на солнце облицовкой. Машина была прекрасна. Мир был прекрасен. Я опустился на колени и собрал в пригоршню песок - шершавый, с осколками камней. Я просеял его сквозь пальцы, набрал еще и заполнил один из карманов на поясе.

Потом я заполнил остальные карманы и все контейнеры - около сотни, на каждом из которых сделал соответствующую надпись. Песок в метре от берега. Песок в пяти метрах. Песок с глубины три сантиметра. Пять сантиметров. Грубый песок. Галька. Базальт. И так далее. Я работал. Три часа - столько мне было отпущено программой на сбор материала. Я был сосредоточен, но уже к концу первого часа начала болеть голова. Покалывало в висках. Со временем боль усилилась, голову будто обручем стянуло.

Нервы, думал я. Перетащив контейнеры в кабину, я вернулся на берег океана - в последний раз.

Надо мной звонко щелкнуло, и на высоте шести метров из корпуса машины появилась и начала вытягиваться в сторону берега длинная телескопическая “рука”. Обратный отсчет уже шел - до начала сброса осталось двадцать семь минут.

Начало смеркаться. С гор шла туча, черная, как глубокий космос. Перед ней вертелись серые облачка, они сливались и разлетались в стороны. Там, на высоте, дул порывами ветер, гнал к океану гарь и пепел, и дождь - я видел, как между берегом и грядой, километрах в трех от меня, будто занавес упал, соединив тучу с землей, и что-то глухо зашумело. Ливень.

Сбрасывающее устройство было подготовлено, оно нависло над прибоем так, что брызги долетали до ковша на конце трубы. Дохнуло ветром - будто от печи. Порыв возник и исчез. Это было предупреждение. Сейчас, вероятно, пойдет шквал. Пора возвращаться в кабину.

Я почувствовал, как бьется сердце. Никогда прежде я не чувствовал этого - как оно бьется.

И тогда я услышал голос.

– Кто ты?

Я молчал. Не отвечать же самому себе. Кто я? Человек. Обыкновенный человек, делающий самое необычное в истории дело.

Начинающий историю. Бог. Через миллиарды лет люди создадут бога по своему образу и подобию, он будет у них из числа людей.

– Человек? Ты прилетел со звезд?

Это не я спрашивал! Не было в моих мыслях такого вопроса.

И быть не могло.

Я резко повернулся. Камни. Пепел. Тучи все ближе.

– Ты прилетел со звезд?

Я не думал о том, реально ли это. Меня спросили - я ответил: - Нет. Я - из будущего.

– Из будущего этой планеты? - уточнил голос.

– Этой,- сказал я. Смятение было во мне где-то глубоко, я не давал ему выхода. Все же я был профессионалом. Я был тренирован на неожиданности любого рода.

– Белковая жизнь?

– Да,- сказал я, оглядывая камни, скалы на берегу, горы на горизонте. Пусто.- Кто говорит?

– Разум планеты.

– Какой планеты? - вопрос вырвался непроизвольно.

– Этой. Мысленно ты называешь ее Землей. Постарайся думать четче, с трудом понимаю.

Я споткнулся о камень и едва не упал.

– Осторожно,- сказал голос. И неожиданно я успокоился.

Почему-то эта забота о моей персоне напомнила, что нужно задавать вопросы, а не только отвечать.

– С кем я говорю? Где вы? Кто? Какой разум планеты? На Земле нет жизни…

– На Земле есть жизнь. Вот уже около… миллиарда лет. Трудно читать в твоих мыслях. Будь спокоен, иначе невозможен диалог.

– Я спокоен,- сказал я.

– Значит,- голос помедлил,- в будущем здесь появится белковая жизнь. И разум.

– Да,- сказал я. Вернее, подумал, но даже мысленно услышал, как это гордо звучит.

– Я знаю, что такое белковая жизнь.- Голос делал свои выводы.- За миллиард лет она появлялась не раз и быстро погибала. Развитие такой жизни невозможно.

– Невозможно,- согласился я.- Потому я здесь.

– Помолчи,- сказал голос.- Думай. О себе, о своем времени, о разуме.

Я не успел подумать. Желание понять, что в конце концов происходит, стало сильнее, чем любая связная мысль.