Дэвид аб Хъю - DOOM - Ад на Земле

Он умолк. Однако список вышел внушительный, что скажете?

– Атланте, – добавила Джилл.

– Орландо, – сказала Арлин. – Мы должны восстановить доброе имя человека на обоих побережьях!

– Интересно, – задумался я, – какую часть их войска мы с тобой, Арлин, уничтожили на Деймосе?

– По крайней мере, половину, – выпалила моя верная подруга, но я не рискнул бы утверждать, что она сильно преувеличивает.

Мы поубивали чертову прорву монстров на спутниках Марса. Каждый новый труп значил, что на Землю ступит одной дьявольской ногой меньше.

– Знаете, я своими руками готова перестрелять всех предателей, – проговорила Джилл голосом древней старухи.

– С радостью помогу тебе, милочка, – поддакнул я, – однако советую быть поосторожней с категорическими заявлениями. Некоторых наверняка запугали, заставили под пытками. А некоторых, черт возьми, попросту одурачили! Ведь здесь никто не сталкивался с тем, с чем мы столкнулись на Деймосе. Людям могли сказать, что гибель несут сами люди, а пришельцы

– эти высшие существа – прилетели на Землю с намерением установить мир.

– Готова поспорить, что в школьных диспутах тебе не было равных, Флай Таггарт! – воскликнула долго терпевшая Арлин. – Но ты прекрасно знаешь, что малышка имеет в виду!

– Отнеси это за счет моего опыта, если хочешь, – возразил я, – но я предпочитаю знать истинное положение вещей, прежде чем делать выводы.

– Каждый может совершить ошибку и успеть раскаяться, пока не поздно,

– добавил Альберт.

– И это правильно, – согласился я.

– Кстати, прости мою шуточку насчет католического воспитания.

Две леди-атеистки выразили обоюдное отвращение в связи с нашим теологическим братанием.

– Девочки не верят в то, что предатели могут искупить грехи, Альберт.

– Я молюсь за всех, даже за предателей, – ответил наш снайпер.

– Вот и хорошо, – отрезала Арлин. – Помолись над их могилами.

Пока мы пытались решить столь серьезный философский вопрос, Джилл присела над трупом. Быстро же она привыкла к виду и запаху крови. Отлично. У нее есть шанс выжить в новом мире.

– Ты в порядке? – обратилась к ней Арлин.

– Не беспокойтесь обо мне, – Джилл, последовав моему примеру, пнула труп ногой. – Это просто бурдюк с кровью, а у нас их целые бочки. Подумаешь.

На сей раз никто не осмелился шутить. Арлин озабоченно посмотрела на меня. Момент не располагал к тому, чтобы копаться в душе четырнадцатилетней девчонки, изо всех сил старавшейся ничего не чувствовать. Будь она взрослый человек, никого бы не удивило подобное хладнокровие – настанут мирные времена, и настроение (дай Бог) переменится, но слышать такое почти от ребенка.. Всем стало как-то не по себе.

Увы, слова, сорвавшиеся с языка Джилл, – суровая правда нашей жизни, и вина за нее полностью на нас. Разве только молодые солдаты создают настрой, необходимый для того, чтобы выиграть войну? До сих пор я никогда не думал о нас с Арлин как о сентиментальных чудаках, чье время ушло, но если в будущем людям, чтобы бороться с монстрами, суждено стать холодными автоматами, то, может, монстры выиграли независимо от исхода битвы?

Время отдыха истекло. Джилл подошла к кибермумии и попыталась поднять ее. Ей одной это было не по силам, и мы поняли намек. Альберт бросился помогать, а мы с Арлин вернулись к боевой готовности. Следующий шаг был ясен – найти безопасный дом. Малоприятно рыскать в темноте да еще с грузом под мышкой.

До места назначения оставалось полтора часа ходу По пути нам встретилась всего парочка зомби, которые, кажется, просто разгуливали по окрестностям без всякой надобности. Я уложил их на месте прежде, чем Арлин успела вытащить пистолет.

– Хорошо вам развлекаться, – посетовал Альберт. – А тут тащи этого хмыря, который тяжелеет с каждым шагом.

– Что-то Джилл не жалуется, а? -спросила Арлин. Девочка промолчала. Но я видел, что лоб у нее мокрый от пота и она почти задыхается. Арлин это тоже заметила.

– Хочешь поменяемся? – предложила она.

– Я в порядке, – ответила Джилл, явно желая что-то кое-кому доказать.

Она ухитрилась донести свою ношу до самых дверей неказистого домишки

– паршивее дыры в том и без того бедном квартале, кажется, не было – и со вздохом облегчения опустила ее на крыльцо.

Веренице представших взору лачуг никакие бомбы не навредили бы, настолько они были безобразны. Наш дом представлял собой бесформенную одноэтажную картонную коробку с присобаченным сверху куском металла, имитировавшим крышу. Двор – узкая полоска земли – завален кучами мусора. Гаже местечка я в жизни своей не видывал, даже самый заплеванный мотель казался по сравнению с ним райским садом.