Сергей Кусков - Узел Гордея

Когда ровное журчание воды превратилось в дробь часто падающих капель, Александр решительно шагнул вперед и быстрым взмахом меча перерубил узел вместе с дышлом.

– Вот так! – он шагнул назад, опустив меч.

– Ну-у, Шурик, – разочарованно сказал Гордей, – мы так не договари…

Закончить он не успел. Всему бывает конец, пришел он и терпению Александра. Сашка, Санёк – еще куда ни шло, но Шурик – это уже чересчур!

Царевич принадлежал к категории людей, для которых принцип "покарать обидчика немедленно" работает на уровне рефлекса, а не разума. Его правая рука сделала свое дело раньше, чем голова успела что-либо подумать. Резким обратным движением меча он снес моряку голову.

Мир в глазах Гордея стремительно кувыркнулся, и последним, что он увидел, была странная человеческая фигура с красным фонтаном вместо головы. Успел ли он понять, что видит собственное обезглавленное тело, – неизвестно.

Когда тело рухнуло на землю вслед за головой, за оградой раздались возмущенные крики. Конечно, Гордей был человек никчемный, пьяница и несостоявшийся философ, к тому же чужой; но, с другой стороны, он никому не делал зла, и городок благодаря ему прославился на всю Элладу. И вообще, вот так чекрыжить головы в мирном городе – это, знаете, последнее дело; и будь ты хоть трижды македонский принц – все равно последнее!

Охрана Александра, угрожающе выставив перед собой мечи, двинулась вперед, раздвигая толпу, к тому месту, где под присмотром нескольких рабов оставили коней. Крики перешли в глухой ропот, но ни у кого в толпе оружия не было, и Александр со спутниками выбрались из городка беспрепятственно.

– Ну, что, сынок, наломал дров? – сказал Филипп, выслушав рассказ Александра о поездке, с комментариями Аристотеля. – Я ж тебя посылал уму-разуму учиться, а не железякой махать!

Обращение "сынок" Александр проглотил молча, хотя в другое время мог бы обидеться. И в самом деле, наломал же!..

– Ну, ладно, не намахался – еще помашешь, – продолжал Филипп. – Греки на нас взъелись, уже сюда идут. Слыхал?

Александр помотал головой. Филипп развернул на столе свиток пергамента, весь изрисованный непонятными значками. Александр не знал, что это такое, но потом увидел вверху справа надпись неровными древнегреческими буквами "ARCISEKRETNO", и между значками еще надписи. Некоторые из них оказались названиями знакомых городов и деревень, близких и не очень, и он понял, что это карта, – о ней ему однажды вскользь говорил отец, а в другой раз Аристотель.

– Они сейчас вот тут, тут и тут, – Филипп ткнул пальцем в карту. – Тут они соединятся, мы им помешать не успеем. А вот здесь мы их встретим, – он черкнул заскорузлым ногтем там, где была нарисована деревня с названием на грани приличия – Херонея. Потом поднял глаза на сына, пристально посмотрел и сказал:

– Будешь командовать конницей.

Собственно, пересказывать эту историю дальше нет смысла. Херонея, Тир, Египет, Гавгамелы, Бактрия – этапы большого пути Александра Великого, вошедшие во все школьные учебники. Узел в них тоже упоминается, а вот моряку Гордею, его завязавшему, но при этом так и не постигшему смысла собственной жизни, места уже не нашлось.

(C) С.Кусков. 23.09.2007