Вячеслав Корнич - 1. За тенью огненных миров [ранее Огненный ветер]

— Гляжу, тебе пригодился опыт походов, — неожиданно произнёс Раскатов.

— Ой! — раздался в ответ испуганный женский возглас. — Кто здесь?!

— А кого бы ты хотела увидеть, Арина?

— Антон, это ты?

— Как видишь. Неужели не смогла вынести недолгой разлуки?

— Я не понимаю твоего тона… Да, я уехала за вами следом и решила догнать вас на маршруте. Что здесь такого?

— А что с твоими коллегами приключилось?

— О чём ты, какие коллеги? Я сама по себе.

— Ты прямо как — Мата Хари. Откуда же в такой хрупкой девушке столько бесстрашия и упорства?

— Жизнь заставляет.

— А хитрости тоже она научила?

— Кто бы говорил! — резко бросила она.

— Ты пойдёшь со мной, — уже серьёзно сказал Раскатов и потянул девушку за руку.

— Куда ты меня тащишь, я не хочу никуда идти!

— Придётся, идём.

Почти силой Раскатову пришлось тащить за собой девушку. Возле палатки он помог ей освободиться от ноши и усадил на её же рюкзак.

— А где Олег?

— Наконец-то вспомнила, спит Олег. Я всё думаю, что же ты будешь ему рассказывать?

— А ты что?

— Обо мне он кое-что знает или догадывается, а вот о тебе…

— Я не буду ни в чём признаваться тебе, тем более отчитываться, — категорично заявила она.

— Дело твоё, — вздохнул Раскатов. — У тебя кровь на щеке, возьми платок.

— Спасибо… наверно, об ветку разодрала.

— Не останавливается? Давай я попробую, — предложил Раскатов, проведя рукой вдоль раны.

Кровь моментально свернулась, но вместе с тем её глаза стали сонно смыкаться.

— Что со мной про…

Она больше ничего не успела сказать и упала прямо на руки Антону. Через пару минут она уже сладко посапывала в спальном мешке Раскатова.

«Отдыхай, милая, так будет лучше для всех нас, — произнёс про себя Антон, застёгивая до конца молнию спальника. — Так, защиту я сейчас поставлю, и все что произойдёт здесь останется между нами».

Какое-то время он постоял возле палатки, прислушиваясь к дружному похрапыванию друзей, а потом направился вдоль склона горы в поиске той самой межгорной впадины. Расположившись на каменном валуне, он стал ждать.

Погружённый во тьму лес лишь казался уснувшим, то и дело обманчивую тишину нарушали непонятные шорохи, таинственные звуки и стоны ветра волнующего кроны деревьев. Просидев так не менее часа, Антон вдруг почувствовал какое-то напряжение, пространство вокруг него заметно накалилось и стало подвижным. Недалеко от места, где он находился, вибрирующий воздух стал уплотняться и собираться в эллипсовидный тускло светящийся сгусток и, наконец, ночь озарилась яркой вспышкой. Из светового разрыва появился тёмно-синий силуэт похожий на тень, его жёлтые зрачки нашли Антона и замерли в неподвижности.

«Как и тогда в Тибете», — успел подумать Раскатов и уже вслух произнёс:

— Могу предположить, что сам могучий Раху пожаловал к нам.

— Ты не ошибся.

— Тогда прими обычный для землян облик, меня не стоит пугать.

В мгновение ока тёмный силуэт обратился в высокого темноволосого мужчину.

— Так лучше? — произнёс демон.

— Вполне. Здравствуй, Гиртаб, вот мы и встретились.

— Здравствуй, Эйтан… но ведь ты хотел этой встречи.

— Да. Но почему ты так стремился к ней?

— Не скрою, не только ради любопытства. Хотя твоя искусная игра невольно завораживала, и я даже мысленно аплодировал тебе.

— И когда же ты раскусил меня?

— Не стану лгать, чуть более месяца назад. Поэтому мне и хотелось взглянуть на твою новую сущность.

— Ну и как?

— Твоя сила впечатляет. Только я не понимаю, как ты смог принять её в себя?

— Пускай это пока останется тайной.

— Ты здесь, чтобы покончить со мной? — прямо спросил Гиртаб.

— Мне поручили найти тебя не для того.

— Зачем же Тайе и Габриелу понадобился отступник?

— Это Габриел хочет вернуть тебя.

— Вернуть, а не поздно ли? А где он был, когда я нуждался в его помощи?! Ведь, по сути, я был брошен на произвол судьбы!

— Так сложились обстоятельства, прости, но мы до последней возможности искали твой след…

— Прости? И всего-то лишь, за все эти тысячелетия мучений и боли? Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти, как приходилось ломать и унижать себя! Вначале я уговаривал себя немного потерпеть, ведь понимал ради чего всё это, затем появилось первое разочарование, а потом обида, страшная обида на всех вас!

— О твоём задании знали лишь двое, но им тогда запретили операцию преследования. Поверь, всю правду я узнал лишь перед убытием на Землю. Я не склонен осуждать ни тебя, ни их, но уверен, что ошибки прошлого можно исправить.