Ларри Нивен - КЛЯТВА ВЕРНОСТИ

Почему же у меня нет ненависти к нему? Престон недоумевал. Он действует мне на нервы, но у меня нет к нему ненависти. Почему?

Может быть потому, что у меня нет опыта жизни чернокожего? Так сказал бы мой сосед по комнате в общежитии в Гарварде.

Или потому, что мы все занимаемся делом, в которое верим? Мы управляем цивилизацией, совершенно новой в этом мире, и не пытайтесь мне возражать, что она слишком небольшая. Это цивилизация. Первая за долгие времена, при которой люди могут чувствовать себя в безопасности.

Если только они верят мне.

Он поднялся из-за стола. Подошло время его встречи с Артом Боннером. Менеджмент добился успеха в столетии, которое было не самым успешным в истории человечества.

Престон Сандерс быстро шагал вдоль по коридору, прозванному «улицей Правления», не замечая толстых ковров под ногами и покрытых панелями стен, усеянных картинами. Он думал о том, что собирался обсуждать с Боннером, а именно о первоочередных назначениях на должности, хотя у того было множество таких просьб, и он, вероятно, не даст Сандерсу всего, что он хотел.

Офис Боннера днем являл собой картину уюта, специально разработанного психологами для того, чтобы сделать ожидание приема у Боннера если не приятным, то хотя бы как можно менее неприятным. Делорес Маритин, конечно, способствовала созданию этого ощущения. Сандерс знал, что она занята работой по крайней мере так же, как и Боннер, а может быть и больше, но она всегда находила время перекинуться словом с любым ожидающим.

– Успешной работы, Ди, – сказал Престон. – Мне нужно разобраться с парой вопросов.

– Хорошо, мистер Боннер через минуту освободится. Позвонили по спутниковой связи из Цюриха…

– От больших боссов, банкиров, которым принадлежит Тодос-Сантос. – Все в порядке, правда, – заверил он ее.

Она кивнула и начала рыться в бумагах, оставив Сандерса с его мыслями. Он хотел обдумать рабочую проблему в воздушном колодце номер 4, но его мысли вернулись к Делорес и Арту Боннеру. Интересно, что с ними произошло? Между ними несомненно была любовная связь через год после того, как от Арта ушла жена. Кому нужен случайный гость вместо мужа и отца ее детей? Но Ди видит его весь день. Какое-то время они были без ума друг от друга, а затем – ничего. Интересно, почему?

– Он закончил разговор, – сказала Делорес.

– Спасибо, – ответил Сандерс и прошел в кабинет.

Арт Боннер сидел откинувшись на спинку черного кожаного кресла и положив ноги на стол из орехового дерева. Несмотря на дорогую мебель, кабинет напоминал лавку старьевщика: модели парусных судов; полки, забитые безделушками, включая совершенно ужасные сувениры, продаваемые с лотков в местах корабельных стоянок в дюжине посещаемых туристами городов; пара наград за соревнования на яхтах. Со всей этой морской чепухой были перемешаны всевозможные дорогие «игрушки администраторов», большинство из которых были нелепы. Здесь были также открытые и забытые книги, некоторые положенные одна на другую. Никто не смог бы обвинить Арта Боннера в чрезмерной аккуратности.

Телевизионный экран на стене показывал голографическое изображение Тодос-Сантоса во всей его сложности.

– Снова проблемы с Цюрихом? – спросил Сандерс.

– Небольшие. ОПЕК в следующем месяце поднимет цены. Слава богу, у нас есть собственные источники электроэнергии, сказал Боннер.

– Если мы сможем их обслуживать. Это моя главная проблема, – сказал Сандерс.

Боннер вздохнул.

– Да… Хорошо, выкладывай свои проблемы, Прес, но поторопись. Мой гость-пожарный уже торопится на коктейль. – Он слегка нахмурился, и исчезнувшую с экрана голограмму сменил вид с крыши на Сити-холл Лос-Анджелеса. По направлению к ним двигалось темное пятнышко.

Здание в тысячу футов высотой круто поднималось от квадратного основания со сторонами в две мили. Оно стояло среди зеленых парков и рощ апельсиновых деревьев с низкими бетонными строениями, одинокий сверкающий блок, сияющий окнами в отвесных стенах и превращающий в игрушечные миниатюры все окружающее.